"Наталья Резанова. Последние Каролинги - 2 (Прод.романа А.Говорова 'Последние Каролинги')" - читать интересную книгу автора

Представление, однако, на этом не закончилось. Наступала заключительная
его часть, та самая, во время которой разыгрался кошмар предыдущей свадьбы -
передача "кубка любви" от невесты жениху. Азарика подошла по проходу к
Гисле, державшей поднос с драгоценным кубком, и Альберику, которому передали
чеканный кувшин с вином. Напряжение церкви достигло наивысшего предела. У
всех, должно быть, было одно и то же ощущение - как все повторяется! Другой
кубок (другой? А может, тот же самый?), другой виночерпий и другая
невеста... а все равно... Фортунат, только что объявивший Эда и Азарику
мужем и женой, много что мог бы сказать по этому поводу, но был так же
захвачен общим напряжением, как и все остальные. Альберик наполнил кубок
вином. Гисла повернулась, чтобы передать поднос Азарике. И тут произошло
нечто совсем неожиданное. Вместо того, чтобы принять поднос, Азарика
протянула руку и взяла золотой кубок. И поднесла его к губам.
Единый вздох пронесся по толпе. Неподобно пискнув, смолк орган. Все
поняли, что молодая сделала так отнюдь не по незнанию ритуала. Ужасная
ситуация с отравлением на королевской свадьбе повторялась в чудовищно
перевернутом виде. Неужели "младшая чародейка" последует за старшей? У Эда
остановилось сердце. Ему казалось, что он предусмотрел все возможности
покушения... кроме той, что уже была!
Отпив из кубка, Азарика несколько мгновений держала его в руках, словно
бы в задумчивости, затем улыбнулась - впервые за весь день. Кивнула -
дескать, все хорошо. Вернула кубок на место и теперь уже, сообразно обычаю,
двинулась к мужу с подносом в руках.
Что-то неуловимо изменилось в церкви. Исчезла ли тяжесть, давившая на
всех, ожидание чего-то невообразимо ужасного? Или что-то еще произошло,
переломившее проклятую судьбу, обратившее сердца от злобы к радости?
Слабое, неуверенное восклицание раздалось в толпе:
- Да здравствует королева!
И нестройный хор подхватил его, эхом прокатившись по капелле:
- Да здравствует королева!
Церемония двинулась своим чередом. Грянул орган. Из-за внезапной
слабости Фортунат вынужден был опереться на руку служки. "Господи, - подумал
он, - если я сейчас умру, то не буду в обиде. Все хорошо, Господи."
Но слабость так же внезапно отпустила. Он выпрямился. Гисла и
Нантосвельта сомкнулись за спиной новобрачных.
- Она первой выпила из кубка, - заметила Гисла, приличия ради почти не
размыкая губ.
Нантосвельта удивленно покосилась на нее.
- Она же испытывала, нет ли там яда!
Забыв о приличиях, Гисла заговорила во весь голос:
- Дура! О приметах ничего не знаешь?

Теперь светало поздно, и солнце еще не пробивалось сквозь ставни.
- Прости меня, - неожиданно услышала голос мужа.
- За что? - спросила она, и сердце у нее внезапно замерло. Неужели он
все узнал и хочет сейчас говорить об отце... об Одвине?
Но ответил он нечто совершенно другое.
- Я думал, что этот младенец... Винифрид... твой ребенок.
Она не сразу поняла, что он имеет в виду. Но он уже не мог
остановиться.