"Мак Рейнольдс. Случай с инопланетянином" - читать интересную книгу автора

пальца. Нужно на самом деле провести расследование, а потом подробно обо
всем ему рассказать. Иначе старый дурень догадается, что его надули.
Услышать словосочетание "старый дурень" было неприятно, но должен
признаться, что я начал симпатизировать Питеру Норвуду.
Мой друг то ли погрузился в размышления, то ли задремал. Я не мог
припомнить случая, который он назвал загадкой Глостон-Мэнор; однако ясно
было, что он действительно очень уважает сэра Александра и потому не может
согласиться с точкой зрения молодого Норвуда, которая мне представлялась
весьма обоснованной.
Оказывается, Холмс не спал.
- Обычно я не берусь за дела такого рода, - медленно проговорил он.
- Ну разумеется, - с готовностью согласился Норвуд. - Однако гонорар...
- Причем тут гонорар?
Норвуд моргнул и замолчал.
Сыщик раздраженно пыхнул трубкой и заерзал в кресле. Наконец он
пробурчал:
- Насколько я понимаю, ваш отец хотел бы обсудить со мной все
подробности в Глостон-Мэноре?
Я фыркнул. Что за бредовая идея? Отставной сыщик редко покидал комнату
и даже на короткую прогулку по улице его трудновато было вытянуть.
- Именно потому я и приехал, чтобы отвезти вас к нему. Но столь долгое
путешествие, по-моему...
К полнейшему моему изумлению, Холмс хлопнул ладонью по ручке кресла и
сказал:
- Молодой человек, ожидайте меня в поместье вашего отца завтра к
полудню.
Прежде чем я раскрыл рот, Питер Норвуд поднялся. Он прямо-таки лучился
радостью.
- Вы не пожалеете о своем решении, сэр. Я позабочусь, чтобы ваше
время - скажем так, со стороны финансов - не оказалось потраченным впустую.
Губы старика задрожали, но он промолчал. Судя по всему, молодой Норвуд
был невысокого мнения о некогда великом сыщике.
Я молча проводил посетителя до двери.
Потом подошел к креслу, в котором сидел мой друг.
- Послушайте, Холмс...
Он высокомерно поглядел на меня.
- Почему бы мне не подышать свежим воздухом в сельской местности,
доктор? И потом, откуда у вас такая уверенность в собственном добром
здравии? Мы ведь с вами, можно считать, одногодки.
Я постарался вложить в ответ побольше язвительности.
- Наверно, мой организм выносливее вашего потому, что в молодые годы,
служа на Ближнем Востоке, я пристрастился к йогурту и старался пить его
каждый день, тогда как вы постоянно носили с собой шприц с неким алкалоидом,
о названии которого я умолчу.
- Йогурт! Ну-ну, - хмыкнул он. Голос его задрожал, и я лишний раз
убедился, как сильно постарел мой друг. Он потянулся за скрипкой, по всей
видимости, забыв, что две струны лопнули.
Несмотря на мои протесты, следующим утром мы уселись в десятичасовой
поезд до Дэрвуда, деревни, от который ближе всего было до Глостон-Мэнора,
родового поместья Норвудов. Я на досуге заглянул в Берк* и обнаружил, что