"Всеволод Ревич. Перекресток утопий (вариант 1 главы одноименной книги)" - читать интересную книгу автора

катастрофу предсказал старый, не от мира сего ученый. "Стоит ли из-за
этого расстраиваться,- утешает он дочку,- каждые 10-15 миллионов лет
происходят подобные изменения". "Прочитавши с первых строк,- продолжает
писатель,- о престарелом профессоре, который производит какие-то очень
сложные вычисления, затем взволнованно трет седеющие виски большим
профессорским платком, читатель, конечно, имеет полное право отнестись к
моему роману скептически и бросить его читать с первой страницы". Как
видим, уже тогда ощущалась расхожесть подобного сюжетного хода, тем не
менее мы будем обнаруживать чудаков-профессоров с седеющими висками и в
самых новейших изданиях.
Разумеется, к концу повествования окажется, что из-за ошибки в
арифмометре, подведшем ученого, погибнет в катаклизмах только островок, А
остальная твердь останется незыблемой. Но можно представить себе, какая
паника царила в мире и как рвались толстосумы захватить местечко на
острове. Как и "Повелитель железа", книга написана в стиле веселой
пародии, начинающейся прямо с заглавия, ведь "Эрендорф" откровенно
образован от "Эренбурга": в романе выведен образ плодовитого прозаика,
собирающегося организовать питомник своих читателей, "выбранных из самых
выносливых сортов безработных"... Впрочем, насмешка автора над коллегой
вполне дружелюбная, порой даже льстящая...
В 1927 и 1928 годах вышли в свет два романа Владимира Орловского "Машина
ужаса" и "Бунт атомов", книги посерьезнее. В первой из них, написанной в
реалистическом, бытовом ключе, мы снова находим изобретателя-одиночку,
сконструировавшего машину, посылающую на людей волны беспричинного ужаса,
только на этот раз перед нами не идеалист-миротворец, у миллионера Джозефа
Эликота зловещие намерения: захватить власть над миром, впрочем, в отличие
от инженера Гарина ему удается сделать только первые шаги.
Если не считать только что упомянутого "Гиперболоида инженера Гарина", то,
пожалуй, лучшим среди этой группы произведений был роман В. Орловского
"Бунт атомов". Еще раз отметим, что фантасты 20-х годов очень
интересовались внутриатомной энергией и в общем-то верно предугадали и ее
невообразимую мощь, и те опасности, которые она несет миру.
(Парадоксально, что в фантастике 30-х годов, когда учащенное дыхание
атомного века уже чувствовалось за плечами, тема эта исчезла напрочь.) В
пьесе Анатолия Глебова "РАГ-1. Золото и мозг" (1929) происходит
примечательный диалог между изобретателем нового вида энергии Ромэдом и
коммунистом Зоргом:
"Зорг. А если все-таки они получат ваши формулы? Вы представляете, что
будет, если завтра атомная энергия сделается орудием кучки хищников? Они
получают безраздельное господство над всем миром... Они обрушатся на
Советский Союз, на рабочих. Они отбросят человечество на сотни лет назад...
Ромэд. Вы знаете - я об этом не думал. Это как-то выпало у меня из
головы..."
Разве нет переклички между этим диалогом, сочиненным более полувека назад,
и сегодняшним интервью лауреата Нобелевской премии британского физика М.
Уилкинса, к которому обратился журнал "Нувель обсерватер":
"Вопрос. Во время второй мировой войны вы принимали участие в
осуществлении "проекта Манхеттен", то есть в создании бомбы, сброшенной на
Хиросиму. Сожалеете ли вы об этом? Чувствуете ли вы себя частично
ответственным за происшедшее?