"Алла Репина. Девушка с прошлым [D]" - читать интересную книгу автора

моргнуть не успеешь. А мог бы ведь нас послушать, сынок. Ствол тот - на
Керимбаева. Танка ты в глаза не видел. Мало ли что кому померещилось.
Кстати, у тебя тут твой двухгодичный срок заканчивается - и адью к мамочке
и папочкой. У папочки-то, я в газетах читал, очень неплохое дельце, и
сынка бы к нему пристроил. К чему бы тебе, молодому, в армейскую лямку
впрягаться? Юристы-то сейчас на гражданке в большой цене...
Алексей подавленно кивнул.
- Вот и славно. А теперь одевайся и поехали в часть начальству
звонить, - удовлетворенно сказал полковник. - А с этими я сам разберусь.
Впрочем, "эти" - девица, прапорщик и тетки-понятые - давно куда-то
улетучились. Алексей даже не заметил, когда они ушли.
Все оставшееся время, пока он находился в части, рядом с ним
кто-нибудь да маячил, так что связаться с особистами, чтобы доложить им о
случившемся, не было никакой возможности. Тем не менее, он успел шепнуть
прикомандированному к нему шоферу Васе (пареньку, когда-то отмазанному им
от гауптвахты), чтобы тот позвонил особистам: "Нужно встретиться срочно и
незаметно".
Под конвоем полковника Алексея довезли до поезда, проводили до места
и подождали, пока состав тронется. Мимо за окном проплыл самодовольный
батяня...
Батяня, думавший о том, как неплохо ему удалось избавиться от
настырного помпрокурора, не заметил невзрачного мужичонку в ватнике, в
последний момент вскочившего в вагон.
А мужичонка, дойдя до тамбура, в котором закурил Алексей, улыбнулся
ему, как старому знакомому:
- Ну что, Каттани, говорят, тобою Спрут сегодня славно позавтракал?
Не подавился, а?..
Через час на каком-то полустанке мужичок выпрыгнул из поезда,
поспешил к станции, влез в замызганную "Ниву" и, по-хозяйски развалившись
на заднем сиденье, скомандовал водителю:
- Езжай на базу.
Вот так и пришлось Алексею распрощаться с карьерой военного юриста.
Прибыв в контору, он отказался писать рапорт о зачислении в кадровый
состав, однако шеф-прокурор не очень-то и настаивал на этом. Вскоре пришел
и приказ: уволить в связи с окончанием срока службы. И через два года
после того, как он ступил на хлипкую дощатую платформу таежного
полустанка, Алексей вернулся в Петербург.
За эти два года его однокурсники крепко рванули вперед, а он был
никем. Пристраиваться к делу отца, который управлял одним металлургическим
комбинатом в области, ему не хотелось. Да и отец всегда старался держать
сына подальше от своего бизнеса, почему - догадаться Алексею было
нетрудно. К тому же после двух лет захолустья хотелось осесть в Питере, а
не погружаться снова в сонную дремоту провинции. Питер был Европой, а тот
городок в полутора часах езды от северной столицы, где стоял комбинат
отца, каким-то Бхопалом: скопище обветшалых деревянных бараков и облезлых
панельных трущоб вокруг денно и нощно дымящихся труб. Южносибирский
Дивномайск казался даже райским местечком в сравнении с городом его
детства. Алексей собирался съездить туда, погостить у родителей
день-другой, а потом возвращаться в Питер на поиски работы.
Вчера Светка уже обещала ему помочь. Нехорошо, конечно, извлекать