"М Ренуар. Дьявольские карты" - читать интересную книгу автора

покрывалом. Пожелав ей спокойной ночи, я повернулся к ней спиной
пытаясь заснуть. То ли от того, что выспался днем, то ли от
возбуждения, сон ко мне не шел. Я слышал, как тихонько зашелестели
страницы книги, слышал ее дыхание. Я попробовал думать о работе,
вспомнил, что еще не сделано, попытался представить, как меня завтра
встретят на заводе, потом начал считать и досчитал до двух тысяч,
устал. Мне захотелось посмотреть, что делает девочка.
- Валенсия, ты спишь?
- Нет. Я вам мешаю.
- Нисколько. Скажи, ты не будешь против, если я укроюсь одеялом?
Покрывало жесткое и не греет.
- Ну да. Пожалуйста. Как я раньше не подумала об этом?
Она отодвинулась к стене и, накинула на меня край одеяла.
- Теперь вам тепло?
- Тепло, - ответил, чувствуя, как дрожит от возбуждения мой голос.

- 33 -

Все труднее и труднее было владеть собой. Между нами было не более
десяти сантиметров и я чувствовал тепло ее тела, его запах. Полежав
спокойно минут пять, я притворился спящим и повернулся на спину. Мое
голое бедро прикоснулось к ее бедру. Она вздрогнула и немного
отодвинулась. С замиранием сердца я лежал, еле сдерживая дыхание и
порыв страсти. Это была пытка, равной которой не было, видимо, на
свете. Чувствовать возле себя нежное тело девушки, притом голое и не
прикоснуться к ней ни одним пальцем. Это кошмарный сон. Я повернулся
лицом к ней, все также имитируя беспокойный сон и положил ей руку на
грудь. Твердая девичья грудь едва поддалась под тяжестью моей руки.
Валенсия задрожала, как от присутствия лихорадки и испуганно замерла,
не зная, что делать, я с невыразимым наслаждением сжимал неподатливую
мягкость ее груди, еле сдерживая крик похотливой радости. Валенсия
стала тяжело дышать, ее грудь вздымалась под моей рукой, как волна
океана. Наконец она решилась и осторожно сняла мою руку со своей
груди, положила ее на меня. Но я уже не мог остановиться. Я убеждал
себя, что время осталось мало и только поласкаю милую девочку, не
причинив ей вреда. Я "проснулся". Валенсия лежала на спине. Ее руки
были вытянуты вдоль тела, поверх одеяла, книга лежала на груди. Ее
широко раскрытые глаза, не мигая смотрели в потолок, красивые девичьи
угловатые плечи едва выступали дужками ключиц и слегка вздрагивали,
губы что-то беззвучно шептали.
- Валенсия, милая девочка, - вырвалось у меня восклицание. Я
помимо своей воли, движимый одним инстинктом плоти, приподнялся на
одной руке и, обняв ее за шею, приник к ее губам в долгом, трепетном и
страстном поцелуе. От неожиданности она даже не сопротивлялась. А когда
с нечеловеческим усилием я оторвал свои губы от ее рта, она испуганно
прошептала:
- Вы ничего плохого мне не сделали. Вы хороший, да?
- Да, да милая, - злясь на себя ответил я, - только еще раз
поцелую. Тебе приятно?
- Приятно.