"М Ренуар. Валенсия" - читать интересную книгу автора

глава 4

К семи часам вечера мы с диком вернулись в гостиницу. Рэм уже встал и
старой надломленной бритвой заканчивал скоблить бороду. Он не снял ее
совсем, а только подровнял и теперь выглядел моложе. Руки его стали чище и
под ногтями уже не чернели полоски грязи. Он радостно встретил нас и, убрав
со стола свои бритвенные принадлежности, поставил бутылку коньяку.
Официантка принесла ужин, и он посмотрел на нее хоть и не дружелюбно,
но без злобы и даже помог расставить на столе тарелки. Мы все сели к столу,
выпили, и Рэм стал продолжать свой рассказ.
- Я проснулся только в три часа дня. В первое мгновение я вспомнил
происшедшее ночью как сон, но увидев белые пятна на ковре, на кресле и на
диване, понял, что это происходило наяву. Я оделся и вышел на палубу.
Пароход подходил к Марселю. Уже были видны портальные краны и густой лес
мачт стоящих в порту кораблей. На пароходе царила суета сборов. Я вернулся
к себе в каюту, быстро уложил вещи в дорожный чемодан и сел к иллюминатору.
На душе было пусто и легко. Ничто не волновало меня. Я не ощущал потери
Салины и радости возвращения домой. Из Марселя я вынужден был отправиться
поездом, чтобы не оказаться в неловком положении с очередной дамой, в
присутствии которой я не сомневался. Я взял отдельное купе. В пять часов
вечера поезд Марсель-Кельн отошел от перрона и помчался на север. Я сидел
один в купе и просматривал свежие газеты, которые купил на вокзале. Но даже
происшествия, из-за которых я только и покупал газеты, меня не
интересовали. Мне было скучно. Я сходил в ресторан, выпил немного вина и,
захватив с собой бутылку рома, вернулся в купе.
Медленно тянулось время. Стрелка часов едва двигалась. Час превратился
в томительную вечность. Я достал из чемодана карты и стал их
пересматривать. Tуз червей был для меня не картинкой, а фотокарточкой
любимой женщины. Я попытался представить себе встречу с какой-нибудь другой
из милых красоток, но воображение не создало ничего интересного. Закончив
просмотр карт, я положил их на столик у окна, и, страдая от безделья,
задремал. Проснулся от тишины. Поезд стоял на какой-то станции. Я выглянул.
Прямо передо мной на перроне светился циферблат часов - без пяти
двеннадцать.
- Надо приготовиться, скоро придет очередная женщина.
Я поставил на стол бутылку и приказал проводнику достать какой-нибудь
закуски. К двеннадцати все было готово. Я посмотрел на часы, отстукивающие
последние минуты. И как только стрелки сошлись, одна из карт с нежным
звоном шлепнулась на пол и на этом месте из ничего выросла женщина. Она
была высока ростом, с золотистыми волосами, повязанными шелковым зеленым
платком. На ней была желтая блузка, как кольчугой прикрытая шерстяной
накидкой, и малиновые атласные штаны, плотно облегавшие ее стройные ноги до
колен. Штанины оканчивались рваной бахромой, которая не служила признаком
ветхости ее наряда, он весь отдавал магазинной новизной. Зеленый
глянцеватый пояс с двумя ремешками-застежками туго перехватывал ее узкую
талию. В левой руке она держала саблю, вставленную в красные ножны с
кисточками. Я с нескрываемым любопытством смотрел на нее, ожидая, что она
будет делать. Будто только что проснувшись от глубокого сна, она сладостно
потянулась, разведя в стороны руки и, заметив свою саблю, выругалась: