"Роберт Рэнкин. Мир в табакерке, или Чтиво с убийством " - читать интересную книгу автора

В шесть часов вечера в пятницу мои родители уехали на представление.
Они сказали, чтобы я их не ждал, потому что вернутся они не раньше полуночи.
Мы распрощались, и я поднялся в свою комнату, чтобы заняться подготовкой.
Через пять минут позвонили в дверь.
Я, шаркая, спустился вниз и открыл дверь. За дверью стоял Т.С. Давстон.
Он выглядел настоящим франтом: волосы расчесаны на прямой пробор,
чистая рубашка от Бена Шермана с пуговичками на воротнике и узкий кожаный
галстук. Его пиджак был узок в плечах, но с широченными лацканами. Костюм
дополняли начищенные на носках ботинки солидного размера.
Я радостно ухмыльнулся, увидев его, и он ответил мне взглядом, полным
непередаваемой скорби.
- В чем проблема? - спросил я.
- Случилось страшное. Можно войти?
- Конечно.
Я провел его в гостиную, и он рухнул на наш потрепанный диван.
- Кошмар, - сказал он и закрыл лицо руками.
- Что такое?
- Мама и папа. Только что приходил доктор. Они слегли. У них чесотка
Люгвилера.
- Боже мой! - сказал я, насколько я помню, первый раз за день. --
Только не чесотка Люгвилера.
- Чесотка Люгвилера, - повторил Т.С. Давстон.
Я состроил гримасу, которая должна была означать "погоди-ка!". И
услышал, как мой язык произносит:
- Так ведь чесотка Люгвилера - это воображаемая напасть из книжки
Джека Венса.
- Точно, - сказал Т.С. Давстон.
- А... - сказал я.
- Так что вечеринка отменяется.
- Отменяется? Ее нельзя отменять. Я уже костюм сделал. Он стильный
и
все такое.
- Я собирался одеться Парнеллом. Но какая разница, раз все отменяется.
- Какой облом, - сказал я. - Какой облом.
Т.С. Давстон печально кивнул.
- Печальнее всего потеря престижа. Я имею в виду, что вечеринка
повышает твой авторитет. Если ты, конечно, понимаешь, что я имею в виду.
- Понимаю, - сказал я. - Авторитет - это все.
- Ну и вот: я облажался. Я стану мишенью злых шуток. Все почести,
которые могли бы быть моими: их нет и не будет. Лучше бы мне сквозь землю
провалиться.
- Должен же быть какой-нибудь выход, - сказал я. - А больше негде
устроить вечеринку?
- Если бы, - Т.С. Давстон почесал нос. - Если бы у меня был верный
друг, у которого бы никого не оказалось дома сегодня вечером. Я бы не
возражал, чтобы ему досталась вся слава, и чтобы у него повысился авторитет.
По крайней мере, я бы не обманул ничьих ожиданий. Ожиданий всех этих
красивых девушек. Которые сами упадут в руки хозяина вечеринки.
Наступила так называемая многозначительная тишина.