"Три товарища (обложка книги) " - читать интересную книгу автора

- Господи боже мой, - я поднялся. - А я надеялся, что вы не вспомните...
Сжальтесь надо мной, ребята!
- Ишь чего захотел! - Готтфрид положил на стол пакет, в котором что-то
звякнуло.
- Робби! Кто первым повстречался тебе сегодня утром? Я стал вспоминать...
- Танцующая старуха!
- Святой Моисей! Какое дурное предзнаменование! Но оно подходит к твоему
гороскопу. Я вчера его составил. Ты родился под знаком Стрельца и,
следовательно, непостоянен, колеблешься как тростник на ветру, на тебя
воздействуют какие-то подозрительные листригоны Сатурна, а в атом году еще и
Юпитер. И поскольку Отто и я заменяем тебе отца и мать, я вручаю тебе для
начала некое средство защиты. Прими этот амулет! Правнучка инков однажды
подарила мне его. У нее была голубая кровь, плоскостопие, вши и дар
предвидения. "Белокожий чужестранец, - сказала она мне. - Его носили цари, в
нем заключены силы Солнца, Луны и Земли, не говоря уже о прочих мелких
планетах. Дай серебряный доллар на водку и можешь носить его". Чтобы не
прерывалась эстафета счастья, передаю амулет тебе. Он будет охранять тебя и
обратит в бегство враждебного Юпитера, - Ленц повесил мне на шею маленькую
черную фигурку на тонкой цепочке. - Так! Это против несчастий, грозящих свыше.
А против повседневных бед - вот подарок Отто! Шесть бутылок рома, который
вдвое старше тебя самого!
Развернув пакет, Ленц поставил бутылки одну за другой на стол, освещенный
утренним солнцем. Они отливали янтарем.
- Чудесное зрелище, - сказал я. - Где ты их раздобыл, Отто?
Кестер засмеялся:
- Это была хитрая штука. Долго рассказывать. Но лучше скажи, как ты себя
чувствуешь? Как тридцатилетний?
Я отмахнулся:
- Так, будто мне шестнадцать и пятьдесят лет одновременно. Ничего
особенного.
- И это ты называешь "ничего особенного"? - возразил Ленц. - Да ведь
лучшего не может быть. Это значит, что ты властно покорил время и проживешь
две жизни.
Кестер поглядел на меня.
- Оставь его, Готтфрид, - сказал он. - Дни рождения тягостно отражаются на
душевном состоянии. Особенно с утра. Он еще отойдет.
Ленц прищурился:
- Чем меньше человек заботится о своем душевном состоянии, тем большего он
стоит, Робби. Это тебя хоть немного утешает?
- Нет, - сказал я, - совсем не утешает. Если человек чего-то стоит, - он
уже только памятник самому себе. А по-моему, это утомительно и скучно.
- Отто, послушай, он философствует, - сказал Ленц, - и значит, уже спасен.
Роковая минута прошла! Та роковая минута дня рождения, когда сам себе
пристально смотришь в глаза и замечаешь, какой ты жалкий цыпленок. Теперь
можно спокойно приниматься за работу и смазать потроха старому кадилляку...

x x x

Мы работали до сумерек. Потом умылись и переоделись. Ленц жадно поглядел на
шеренгу бутылок: