"Властитель Дерини" - читать интересную книгу автора (Куртц Кэтрин)

Глава VIII «Осени нас среди полудня, как ночью, тенью своей»[8]

Морган осторожно выглянул из-за камня, за которым они затаились, и посмотрел в том направлении, куда показывал Дункан. На первый взгляд, там не происходило ничего особенного — одна из лошадей безмятежно щипала траву у берега ниже по течению, и все. Но тут до него дошло, что видит он только одну лошадь, а затем он уловил какое-то движение у подножия водопада. Подавшись вперед и всмотревшись пристальнее, Морган застыл от изумления. Он просто глазам своим не верил.

Четверо ребятишек, взъерошенных и чумазых, в одних домотканых рубахах, тянули за поводья вторую лошадь к воде. Морда коня была прикрыта чем-то. Один из похитителей зажимал ему ноздри, чтобы тот не фыркнул, входя в холодную воду. Старшему из этой компании было на вид лет одиннадцать, младшему — не больше семи.

— Какого черта!.. — пробормотал Морган раздраженно.

Дункан только усмехнулся и ринулся было вперед, чтобы догнать мальчишек.

— Скорее, за мной! Эти маленькие воришки оставят нас без лошадей! — крикнул он.

— Подожди. — Морган удержал кузена за край плаща, наблюдая за ребятами, которые уже вошли в воду вместе с лошадью, там, где течение было поспокойнее. — Мне кажется, эти детки знают, как тут пройти. Смотри.

Едва Морган это сказал, ребята и лошадь исчезли за водопадом. Морган осмотрелся и начал спускаться вниз, жестом приглашая Дункана следовать за собой. Как только они спрятались, ребята с их лошадью показались из-за водопада, мокрые и дрожащие, уже на том берегу. Самая младшая из этой четверки — девочка с длинными, закинутыми за спину косичками — вскарабкалась на берег с помощью товарищей, ей передали поводья, и она вывела из воды отфыркивающуюся лошадь. Взобравшись на испуганное животное, девчонка стащила у него с головы тряпку; мальчики тем временем снова исчезли из виду за стеной воды, обрушивающейся сверху. Морган весело хлопнул Дункана по плечу и быстро стал спускаться к берегу, стараясь, насколько возможно, прятаться в тени скалы. Когда они с Дунканом притаились уже неподалеку от второй лошади, вид у него был мрачный и вместе с тем довольный. Он снова с трудом сдержал улыбку, когда трое ребят появились из-за водопада и, подбадривая друг друга, стали выбираться на берег.

Все трое оглянулись и помахали девочке, оставшейся на том берегу, которая уже отпустила краденую лошадь пастись и теперь разглядывала скалу, нависшую над головами друзей. Ребята крадучись направились ко второй лошади. Морган ждал, пока они приблизятся, не двигаясь, не дыша.

Один уже схватил поводья и протянул руку, чтобы зажать нос животного, когда Морган с Дунканом выскочили из засады и схватили воришек.

— Майкл! — пронзительно заверещала девочка на том берегу. — Отпустите, отпустите их!

Мальчишки визжали, царапались, отбивались руками и ногами, пытаясь вырваться из рук Моргана и Дункана. Морган крепко держал того, который первым подошел к лошади, но второй, постарше и посильнее, сумел, отчаянно извиваясь, вывернуться и с пронзительным воплем бросился к водопаду.

Дункан, удерживая третьего, сделал попытку перехватить его, когда тот пробегал мимо, но у него в руке осталась только мокрая рубаха мальчика. Он во весь дух мчался к воде, и прежде чем кто-либо из взрослых успел сделать шаг, прыгнул в поток и поплыл как угорь, исчезнув вскоре за водопадом.

Те двое, что остались у них в руках, продолжали отбиваться и визжать, так что Моргану пришлось применить свою силу, чтобы заставить их успокоиться. На противоположном берегу девочка бросилась к лошади и поволокла ее к водопаду, она протянула руку спасшемуся товарищу, который в чем мать родила карабкался по откосу. Моргану ничего не оставалось, как прибегнуть к чарам. Магия, конечно, могла испугать детей, но нельзя было позволить им бежать, ведь они бы рассказали всем и каждому о людях, пытающихся перебраться через реку. Морган уложил уснувшего мальчика на землю и поднял руки.

На пути ребятишек на том берегу, которые пытались скрыться, колотя тонкими босыми ножонками по бокам коня, вдруг возникла сверкающая огненная стена. Мальчик остановил лошадь; глаза, что у него, что у девочки, стали величиной с блюдца, когда сверкающий полукруг оттеснил их к берегу потока. Дункан тем временем тоже усыпил мальчишку, которого до сих пор держал на руках, и уложил его поперек седла оставшейся лошади. Он поднес к губам окровавленную руку и подошел к воде, чтобы промыть ее.

— Кто-то из этих бродяжек меня укусил! — пробормотал он.

Морган укладывал поперек седла другого мальчика, озабоченно поглядывая на противоположный берег.

— Стойте, где стоите, и с вами ничего не случится! — крикнул он, грозя детишкам пальцем. — Я вам ничего плохого не сделаю. Стойте на месте, все равно теперь не сбежите.

Несмотря на это обещание, дети были перепуганы не на шутку. Дункан уже взял под уздцы оставшуюся лошадь и повел к водопаду, прикрыв ей глаза мокрой рубахой вырвавшегося мальчишки. Морган шел рядом с лошадью, придерживая в седле спящих ребятишек и не спуская при этом глаз с двух других. Когда он ступил в ледяную воду, у него невольно перехватило дыхание, Морган чуть было не потерял контроль над светящимся полукругом, но вовремя взял себя в руки.

Вдоль скалы, с которой обрушивался водопад, тянулась узкая отмель, и, конечно, они не могли увидеть ее за стеной воды. На камнях, покрытых слизью и водорослями, скользили и подошвы сапог, и конские копыта. Однако они проделали весь путь без происшествий. Когда испуганная лошадь выбралась на берег, Дункан подхватил двух соскользнувших с седла мальчишек и уложил их на траву. Морган успокоил лошадь, а затем, насмешливо подняв бровь, подошел к тем детям, что сидели на другом коне, дрожа от страха.

Морган, пройдя сквозь огненный полукруг, схватил мокрой рукой уздечку, сверкающая стена у него за спиной исчезла.

— Ну, не изволите ли рассказать, что вы собирались делать с моим конем? — спокойно спросил он.

Девочка, сидящая впереди, оглянулась на товарища и захныкала было, но потом снова посмотрела на него настороженно, как зверек. Мальчик шепнул ей что-то, успокаивая, и с вызовом посмотрел на Моргана:

— Ты Дерини, да? Ты шпионишь за нашими епископами?

Морган сдержал улыбку и, подхватив девочку, снял ее с коня. Когда Аларик прикоснулся к ней, она оцепенела от страха еще больше, чем, от магии. Мальчик выпрямился в седле, и ярко-синие глаза на его загорелом лице стали холодными. Морган передал девочку Дункану, получив взамен мокрую рубаху, которую он бросил мальчику. Тот, не говоря ни слова, подхватил рубаху и начал ее натягивать через голову.

— Так что? — дерзко произнес мальчик, надев рубаху. — Вы Дерини и шпионите за нашим епископом?

— Я первым задал вопрос. Что вы собирались делать с моим конем? Продать?

— Нет, конечно. Мы с братьями собирались отвести его к отцу, чтобы он выступил вместе с армией епископов. Капитан сказал, что наша кобыла слишком стара и не выдержит долгого перехода.

— Значит, вы хотели отвести его отцу, — кивнув, повторил Морган. — А знаешь ли ты, сынок, как называют людей, которые берут то, что им не принадлежит?

— Я не вор, и я тебе не сынок, — упрямо ответил мальчик, — мы все вокруг осмотрели, никого не увидели и решили, что это лошади ничьи, убежали откуда-то и заблудились.

— В самом деле? — задумчиво спросил Морган. — И ты думаешь, что такие кони могут вот так заблудиться и бродить без присмотра?

Мальчик уверенно кивнул.

— Ты, разумеется, лжешь, — твердо сказал Морган и стащил его за локоть с коня. — Ну, этого следовало ожидать. Скажи, а можно ли отсюда без препятствий добраться до ворот Дхассы, или…

— Так я и знал, что вы шпионы! — выпалил мальчик, приготовившийся к драке, как только ступил на землю. — Пусти меня! Ой, пусти, мне больно.

Досадливо покачав головой, Морган завел ему руку за спину и выворачивал ее до тех пор, пока мальчик не согнулся пополам от боли. Когда тот прекратил сопротивление, заметив, что если не двигаться, то и не больно, Морган сразу отпустил его и развернул к себе лицом.

— Теперь успокойся! — приказал он, пристально глядя ему в глаза. — У меня нет времени выслушивать твои вопли.

Мальчик попытался выдержать взгляд широко раскрытых серых глаз, но куда ему было тягаться с Морганом. Уже через несколько мгновений он заморгал, а потом и вовсе отвел свои синие глаза в сторону.

Мальчишка наконец совсем успокоился, Морган выпустил его руку и выпрямился, вздохнув с облегчением.

— Ну, — произнес Морган, затянув пояс потуже и отбросив со лба мокрую прядь волос, — так что ты мне скажешь? Можно там пройти?

— Только без лошадей, — спокойно ответил тот. — Вы еще можете пройти там пешком, но с лошадьми — ни за что. Там, впереди, такое гиблое место — грязь, глина. Там могут пройти разве что пони.

— А обойти это место можно? Есть другой путь?

— Можно, но вы тогда выйдете не в Дхассу, а в Гаворд. По этой дороге давно никто не ходит; а уж с лошадьми и поклажей там подавно не пройти.

— Понятно. Что-нибудь еще можешь сказать об этом «гиблом месте»?

— Да что говорить-то? Ну, ярдов сто эта болотина, а как выйдете на тропу, там и до города рукой подать. Только идти надо осторожно, весной там как раз самое месиво.

— Что-нибудь еще? — Морган вопросительно взглянул на Дункана, который подошел ближе, когда мальчишка начал вразумительно отвечать.

— А как насчет охраны городских ворот? Можно ли пройти незаметно?

Мальчик задумчиво посмотрел на Дункана, на значок Торина, приколотый к шапке, и кивнул:

— Ваши значки помогут вам пройти. Смешайтесь с толпой, которая сойдет с парома. Сейчас в Дхассу идет много народу.

— Отлично. Еще вопросы есть, а, Дункан?

— Нет. Что нам теперь с ними делать?

— Оставим их здесь с лошадьми и ложными воспоминаниями о происшедшем. Мы ведь в любом случае не можем взять с собой лошадей. — Морган легко коснулся лба мальчика и, подхватив его, когда тот пошатнулся, уложил на траву рядом с остальными детьми.

— Ишь, какой щенок! Чертенок, правда?

Дункан усмехнулся:

— Не удивлюсь, если он-то и укусил меня.

— Хм… Я бы на его месте поступил так же. — Морган еще раз положил руку мальчику на лоб, приводя в порядок его воспоминания, потом снял с коней седельные сумки и перебросил их через плечо.

— Ну что, кузен, ты готов преодолеть «гиблое место»? — улыбнулся он.

Шутки шутками, а этот переход чуть было не стоил жизни обоим, хотя в действительности труднопроходимый отрезок пути оказался короче, чем они ожидали. Зато и гораздо опаснее. Со слов мальчишки они решили, что впереди их ждет скользкая глинистая дорога, размытая половодьем, но это оказался не просто толстый слой грязи, на котором можно было поскользнуться от любого неосторожного движения, — это была настоящая вязкая, полужидкая трясина с блестящей гладкой поверхностью. Дункан потерял там седельные сумки, да и сам уцелел лишь чудом. Но когда они миновали трясину, дорога, как и говорил мальчик, стала лучше.

Когда, уже после полудня, они подошли к озеру Яшан со стороны Дхассы, им относительно легко удалось проскользнуть в ворота вместе с толпой паломников, только что сошедших с парома. Так же легко они дошли от ворот до заполненной народом базарной площади, что находилась недалеко от епископского дворца.

Морган купил у торговца немного фруктов, бросил ему монетку и опять смешался с толпой, прислушиваясь к разговорам и осторожно осматриваясь.

Они с Дунканом уже около часа бродили по базарной площади, изредка задавая горожанам вопросы, осторожно выведывая все, что им нужно, но так и не нашли возможности проникнуть во дворец епископа незамеченными.

Они старались не задавать вопросов, которые могли бы вызвать подозрение, так как на площади тут и там попадались стражники. Но и медлить дальше было нельзя, ведь ближе к вечеру толпа схлынет, и если они останутся на площади, то непременно привлекут к себе внимание. Найти же здесь ночлег они и не надеялись.

Как всегда в базарный день, площадь города представала собой смешение ярких красок и пронзительных звуков. Где-то блеяли овцы, визжали поросята, слышалось жалобное ржание лошадей. В воздухе стоял запах пряностей, жареного мяса, свежего — только из пекарен — хлеба и много другого.

Морган с интересом понаблюдал за фокусниками, которые выступали рядом с шелковым шатром, из которого слышались смех и веселая музыка. Из-за шелковой занавески вышел, покачиваясь, солдат, и Морган уловил слабый аромат сладких духов. Солдат посмотрел на него мутными глазами и, пошатываясь, исчез в толпе. Две молоденькие служанки с тяжелыми корзинами задели Моргана на ходу, словно невзначай, но эти девушки были, пожалуй, не в его вкусе — слишком чумазые и неопрятные.

Морган поправил на плече седельные сумки и с хрустом надкусил кислое яблоко, которое держал в руке. Он продолжал неспешный путь по площади и вскоре заметил кузена, который в нескольких шагах от него как раз покупал свежий хлеб и головку твердого деревенского сыра. Дункан тоже остановился, разглядывая шатер, из которого доносились ароматы благовоний и звонкая музыка, затем повернулся и, нахмурившись, зашагал прочь. Морган подавил улыбку и последовал за ним, грызя на ходу яблоко и посматривая по сторонам. Дункан наконец уселся на каменный выступ у городского колодца и принялся за хлеб и сыр, отрезая кинжалом толстые ломти. Морган протиснулся к колодцу, разложил седельные сумки и фрукты рядом с Дунканом и оперся о сруб колодца, с ленивым и как можно более равнодушным видом посматривая вокруг. Никому бы и в голову не пришло при взгляде на него, что этот праздный зевака подмечает все, что происходит на базарной площади.

— Оживленное место, правда? — тихо сказал он, доев яблоко и отбросив огрызок так, чтобы до него смог дотянуться тяжело нагруженный ослик. Он принялся за хлеб с сыром, по-прежнему не спуская глаз с площади. — Надеюсь, ты углядел больше, чем я.

Дункан сидел с набитым ртом; сделав глоток, он настороженно оглянулся.

— Боюсь, что ничего особенно ценного. Но вот что я тебе скажу: епископам придется туго, если они не поторопятся. Народ в большинстве своем пока поддерживает Кардиеля и его армию, но много и таких, кому все это не нравится. Они недовольны тем, что отцы Церкви ссорятся между собой и довели дело до раскола. В общем, я их где-то понимаю. Время-то военное.

— Хм. — Морган взял еще кусок сыра и пододвинулся поближе к Дункану. — Ты слышал о старом епископе Вольфраме?

— Нет, а что случилось?

— На него покушались на той неделе. Неудачно, но… — Он замолчал, увидев двух солдат, проходивших недалеко от них, и продолжил только когда они скрылись в толпе. — Между прочим, вот почему ворота дворца так охраняются. Кардиель не может рисковать жизнью епископов. Если одного из них убьют, Лорис с Карриганом в Короте быстренько найдут замену. Уж понятно, чью сторону примет этот человек…

— И у Лориса будет двенадцатый голос, — прошептал Дункан.

Морган доел сыр, вытер ладонь о штаны, потом повернулся к источнику и зачерпнул воды. Пока он пил, взгляд его скользил по воротам и башням дворца. Он еще зачерпнул воды и протянул Дункану.

— Знаешь, — прошептал Морган, окидывая взором площадь, — толпа-то рассеивается. Еще немного — и мы станем бросаться в глаза, если так ничего и не придумаем.

Дункан протянул Моргану кружку и отер рот рукавом.

— Знаю. Смотри — солдат все меньше, клириков все больше…

На башне вдалеке начали бить часы, им откликнулись большие часы на башне епископского дворца, так что последние слова Дункана утонули в их перезвоне.

— Что это? — спросил Морган, стараясь не выдать беспокойства ни голосом, ни жестом. Мимо них вновь прошли солдаты.

— Смотри, Аларик, — прошептал Дункан, кивая в сторону ворот. — Смотри, куда идут монахи!

Морган лениво, словно нехотя, повернул голову и увидел, как приоткрылась небольшая дверь в левой части дворцовых ворот и несколько монахов в капюшонах вошли во дворец. Дункан с загадочной улыбкой взял последнее яблоко и двинулся к дворцовым воротам. Удивленный Морган затянул седельную сумку и последовал за ним.

— Видишь, куда идут монахи? — прошептал Дункан, откусив кусок яблока.

— Да.

— И их пропускают, так? Смотри теперь, откуда они идут. Левее, левее смотри. Только осторожно.

Обернувшись, Морган увидел маленькую дверцу. Скорее всего, это была боковая дверь монастырской церкви. Время от времени она открывалась, и оттуда выходили монахи — по одному и по двое. Все они направлялись к дворцовым воротам, никто не возвращался.

— Куда это они? — прошептал Морган, глядя, как кузен, доев яблоко, поправляет меч под полой плаща. Главная дверь церкви была левее, за массивной каменной башней. Монахи то и дело заходили в церковь, несколько стражников стояло у дверей.

— Я, кажется, понимаю, — сказал, вздохнув, Дункан. — В каждом городе, где есть большая монашеская община, братьев обязывают присутствовать на службе в епископской базилике. Они идут к вечерне.

— К вечерне… — задумался Морган. Они продолжали идти вдоль церкви, теперь отдаляясь от дворцовых ворот. — Дункан, а не отстоять ли и нам в этой церкви вечерню?

Дункан слегка кивнул:

— И я вот думаю…

Морган едва сдержал улыбку.

Десятью минутами позже еще два монаха вышли из собора и направились ко дворцу. Они старались не отстать от своих товарищей — эти два монаха в высоких черных капюшонах и рясах до земли. Они склонили головы и спрятали под длинными рукавами ладони, проходя мимо стражников, а когда все вошли в дворцовый коридор, их шаги звучали гораздо глуше, чем у их собратьев, обутых в сандалии.

Однако эти двое были очень внимательны и осторожны, стараясь ничем не привлечь внимание своих собратьев. Ведь под черными сутанами они прятали оружие: у каждого на поясе — меч, в голенищах сапог и рукавах плащей — кинжалы. А под кожаной дорожной одеждой, которую скрывали сутаны, на каждом была кольчуга. И это еще не все — два скромно шедших в хвосте монаха были Дерини, вооруженные колдовским своим могуществом.

Когда все монахи вошли в базилику, Морган и Дункан отстали от них и спрятались в тени вешалки для риз в конце коридора. Через какое-то время из базилики донеслось пение монахов — служба началась. Несколько раз дверь открывалась, когда входили опоздавшие, и однажды Дункан услышал голос Кардиеля, донесшийся из базилики.

Потом служба окончилась, двери отворились. Слуги, пажи и кавалеры, несколько лордов со своими дамами и несколько прелатов вышли из башни, вполголоса переговариваясь; доходя до развилки в конце коридора, многие там прощались и поворачивали в разные стороны. Вот появились и Кардиель с Ариланом; за ними на небольшом расстоянии следовали священники и клирики, а дальше — опять знатные лорды и леди. Увидев епископов, Дункан дернул Моргана за рукав — он хорошо знал Арилана, случалось ему видеть и Кардиеля. Но Морган не спускал глаз с какой-то женщины, что шла на некотором отдалении от всех. Незнакомка, одетая в голубое, держала за руку мальчика лет четырех и на ходу беседовала с другой женщиной в платье более темного оттенка. Леди в голубом была высока и худощава; ее величественная осанка просто заворожила Моргана, и он всматривался в прелестные черты, словно хотел навеки запечатлеть их в памяти.

Глубоко посаженные глаза фиалкового цвета были прикрыты газовым покрывалом, огненно-рыжие волосы, расчесанные надвое, — собраны сзади в пучок. Нежный, чуть вздернутый носик, на щеках — яркий румянец, полные красные губы; а рядом — лицо мальчика с рыжими взъерошенными волосами и с серыми сонными глазами — он уже видел их.

Он видел их не раз в своих снах, хотя лишь однажды наяву, и было это давно, там, во дворе сожженной ныне гробницы Святого Торина. Морган напомнил себе, что женщина эта замужем, что мальчик этот — чей-то сын. Но кто же он — муж этой женщины, отец этого ребенка? Наконец Морган почувствовал, что Дункан трясет его за плечо, и недоуменно взглянул на него. Женщина и ребенок тем временем ушли.

Когда Дункан и Морган осторожно вышли из укрытия, епископы уже скрылись из виду, но, дойдя до поворота в конце коридора, друзья вновь увидели их. Однако тут Арилан и Кардиель скрылись за двойной дверью.

— Что там такое, ты не знаешь? — прошептал Морган.

Дункан покачал головой.

— Я же здесь раньше не был. Должно быть, зал заседаний Курии. Сейчас увидим, вот…

Он замолчал — из-за угла появились несколько солдат и встали на караул. Один из них почтительно постучал в дверь, за которой исчезли епископы, а другой, окинув взглядом коридор, увидел вдруг двух монахов, нахмурился, сказал что-то своим товарищам и направился к Моргану и Дункану. Те приняли как можно более невинный вид.

— Добрый вечер, святые братья, — сказал солдат, подозрительно оглядывая их. — Могу я спросить, что вы здесь делаете? Хотя у вас и есть особое разрешение на посещение дворцовой церкви, в эту часть дворца заходить вам не позволено.

Дункан осторожно вышел вперед и поклонился, стараясь не встречаться с солдатом глазами.

— У нас неотложное дело к его милости епископу. Это жизненно важно — повидаться с ним.

— Боюсь, что это невозможно, святые братья, — сказал солдат, качая головой. — Их преосвященства опаздывают на заседание Совета.

— Это займет всего несколько минут, — ответил Дункан, взглянув на Моргана и думая, как бы им выпутаться из положения, в которое они попали. — Мы могли бы сказать им несколько слов на ходу… Я знаю, что они хотели бы увидеть нас.

— Едва ли это получится, — ответил солдат, которого уже начали раздражать эти назойливые монахи. Разговор тем временем привлек внимание офицера охраны. — Впрочем, если вы назовете свои имена, я мог бы…

— Что случилось, Селден? — спросил офицер, подходя в сопровождении еще нескольких человек. — Вы, святые братья, знаете, что здесь вам быть не положено? Разве Селден не сказал вам об этом?

— О, он сказал, сэр, — пробормотал Дункан, поклонившись. — Но…

— Сэр, — вмешался один из гвардейцев, подозрительно осматривая Моргана, — этот человек, кажется, что-то прячет под сутаной. Святые братья, вы…

Стражник двинулся на Моргана, и рука герцога невольно легла на рукоятку меча. Пола сутаны приподнялась, стражники увидели сапоги вместо сандалий, и в то же мгновение Моргана прижали к стене, сверкнули обнаженные мечи. Дункана тоже окружили. Кто-то схватил Моргана за плечо и рванул так, что сутана с треском порвалась, капюшон упал, открыв взорам стражников его золотистые волосы.

— Господи Боже мой, да это не монах! — воскликнул какой-то солдат, невольно отступая под взглядом холодных серых глаз.

Даже повергнутый на пол, Морган продолжал сопротивляться, хотя на него навалилось человек шесть. Его скрутили, приставили к горлу острия мечей, и Морган понял, что выхода нет, и если он хочет остаться в живых, лучше сдаться. Он покорно позволил солдатам разоружить себя, раздраженно сжав губы, только когда они нашли стилет, что он прятал в рукаве. Стражники сорвали с него сутану и, обнаружив под ней кольчугу, еще больше разъярились. К горлу снова поднесли кинжал, так что Аларик не рискнул повернуть голову, чтобы посмотреть, что там с Дунканом.

Офицер охраны выпрямился, тяжело дыша, вложил меч в ножны и посмотрел на пленников.

— Ты кто? Убийца? — Он грубо ткнул Моргана в бок носком сапога. — Твое имя?

— Мое имя я скажу только епископу, — сдержанно ответил Морган.

— Ну и ну! Селден, посмотри на него! Дэвис, а что второй?

— Никак не опознать его, сэр.

— Селден?

Селден потянулся к поясу Моргана и высыпал из него множество золотых и серебряных монет и маленький шелковый мешочек, оказавшийся странно тяжелым. Офицер заметил, как изменилось лицо пленника, когда стражник взял его.

— Здесь кое-что поважнее золота, а? — Он повел бровью, развязывая тесемки.

Капитан вытряхнул содержимое мешочка себе на ладонь — блеснули два золотых перстня. На черном ониксе одного поблескивало изображение Золотого Гвиннедского льва — это был перстень Королевского Поборника. На другом был изображен зеленый грифон — это был знак Аларика, герцога Корвинского. Глаза офицера расширились, он открыл рот, словно что-то хотел сказать, да так и застыл. Взглянув на пленника, офицер попытался представить этого человека без бороды и усов, и у него перехватило дыхание.

— Морган! — прошептал он, не веря своим глазам.