"Георгий Реймерс. Последний шаг профессора Вудда" - читать интересную книгу автора

Знаменитый микробиолог профессор Хемфри Уайт, кумир студенческой молодежи,
лежал на полу с раскинутыми руками. Его тело, сведенное судорогой, окостенело
в неестественно изогнутом положении. На посиневшем лице застыла гримаса ужаса
и страдания.

Чувствуя, что его начинает бить нервная дрожь, Вудд с трудом овладел собой
и обернулся к ассистенту. Весельчак и балагур Генри Билдер теперь стоял у
стола бледный, растерянный. Он весь ссутулился. Халат, обычно с трудом
облегавший его могучую фигуру, мешковато свисал с опущенных плеч.

- Генри! Это что-то ужасное! - прохрипел Вудд сквозь защитную маску.

Билдер взял со стола журнал и протянул его Вудду.

- Читай.

Быстро просмотрев записи покойного профессора, Вудд бросился к термостату,
вынул чашку с агар-агаром и осторожно открыл крышку. На поверхности
питательной среды, вокруг черных крупинок, расплылись плотные синеватые пятна.

Чтобы окончательно убедиться, Вудд поставил чашку под микроскоп и прильнул
глазом к окуляру.

- Ты прав, Генри, - изменившимся голосом сказал он. Потом вскочил и
бросился к приятелю. - Как же ты здесь, без маски, без костюма! Ведь это... -
и замолчал, не решаясь сказать другу страшную правду.

Тот поднял голову. Вудд вздрогнул. На него смотрели глаза обреченного на
смерть человека.

- Теперь все равно поздно. Я нахожусь здесь уже более получаса и
прикасался к нему, - указал Генри на профессора. - Отсюда нам выходить нельзя.
Вызывай дезинфекционный отряд.

Глаза Вудда наполнились слезами. Смутно различая окружающее через
запотевшие стекла маски, он подошел к телефону. 


Глава 2


В глубине просторного кабинета, за полированным столом сидел пожилой
мужчина. Грузный и коренастый, он был под стать массивному кожаному креслу, в
котором едва умещался.

В косых солнечных лучах, с трудом пробивавшихся в кабинет сквозь густую
листву выросшего под окном каштана, плавали голубые волны табачного дыма.
Хозяин кабинета курил сигару и бегло просматривал газеты. Чтение, очевидно, не
доставляло ему удовольствия. На его широком с резкими чертами лице застыло