"Майн Рид. Остров дьявола (вестерн)" - читать интересную книгу автора

Так быстро и неожиданно уехать! Он и слышать ничего не хотел! Это, говорил
он, было бы для него крайне неприятно. Он только что собирался сделать в
честь моего приезда большую облаву на медведя.
- Надеюсь, вы не огорчите меня?
- Правда, ведь вы не уедете? - спросила меня мисс Вудлей, когда мы на
минуту остались одни. - Почему вы так заторопились уезжать?
Я не знал, что ей ответить.
- Это очень плохо, - говорила она все настойчивее. - Это даже
невежливо, нелюбезно, - прибавила она с восхитительной улыбкой. - Вы с
удовольствием жили здесь, пока меня не было. Я могу подумать, что именно
из-за меня вы уезжаете.
Не мог же я ей сказать, что она угадала...
Я хотел что-нибудь ответить, уверить ее, что мое решение неизменно,
как-то объяснить ей причину своего поступка, может быть, обратиться к ней
с какими-нибудь упреками...
К счастью, она сама великодушно помешала мне попасть в смешное
положение. Она подошла ко мне и сказала почти умоляющим голосом:
- Останьтесь! Брат так огорчится, узнав о вашем отъезде... и я тоже!
Если вы уедете, я буду убеждена, что вы уезжаете из-за меня.
Что означала эта просьба? Или мисс Корнелия действительно
симпатизировала мне, или она смеялась надо мной. В первом случае она была
очаровательна, во втором она вела себя как жестокая кокетка. Как мне было
понимать мисс Вудлей?
Чтобы знать, как себя держать, я ответил ей так:
- Ни вы ни ваше присутствие не могут быть для меня помехой. Меня
гонит отсюда присутствие человека, отъезд которого опечалит вас, я уверен,
гораздо больше, чем мой.
Единственным извинением моей грубости были те тайные страдания,
которые я испытывал. В глазах мисс Вудлей я прочел горестное изумление. И
сразу понял, что теперь она со мной не кокетничает.
- О ком вы говорите? - спросила она.
Я колебался - отвечать или нет. Может быть, мой ответ огорчит ее, да
я и не имел права обвинять ее в том, что она предпочитает не меня.
К счастью, вернулся ее брат и начал снова уговаривать меня остаться.
На этот раз он преуспел. Короткого разговора с его сестрой было для меня
достаточно, чтобы переменить свое решение. Я снова стал надеяться, но даже
сам не признавался себе - на что.
Я дал убедить себя, что мое присутствие при облаве на медведя просто
необходимо. На другой день Нат Брадлей, как и обещал, вернул мистеру Генри
лошадь. Он приехал с невольником и велел тому расседлать лошадь и отвести
ее на конюшню. Это говорило о том, что он думает пробыть на плантации
несколько часов.
Нас, разумеется, познакомили, и я должен был о чем-то говорить с
человеком, к которому чувствовал глубокое отвращение.
Мы холодно раскланялись, обменялись несколькими словами, но
присутствие мистера Генри и мисс Вудлей, конечно, сдерживало нашу взаимную
ненависть.
Каждый раз, когда мисс Вудлей слушала, что я говорю, или обращалась
ко мне, лицо Брадлея темнело. Как-то он даже наградил меня таким
угрожающим и дерзким взглядом, что я готов был тотчас же потребовать у