"Майн Рид. Изгнаннинки в лесу (вестерн)" - читать интересную книгу автора

камней; на нем - слой травы; потом опять ряд камней, и так до тех пор,
пока стены не достигли четырех-пяти футов, при диаметре круга в
восемь-девять футов. Эта круглая стена поддерживала в наклонном положении
несколько жердей, верхние концы которых были соединены вместе. Жерди были
сделаны из цветных стеблей агавы, называемой индейцами магей, - это особый
род алоэ, встречающийся только в Америке. На жерди кладутся планки, а
сверху все это покрывается стеблями грубой травы, растущей в пуне; солома
поддерживается канатами, сделанными из той же травы и прикрепленными к
вершине крыши. Отверстие, служащее входной дверью, завешивают бычьей
кожей, которая полностью закрывает его; оно имеет не более двух футов в
высоту, так что проникнуть в хижину можно только ползком.
Леон слез с лошади, немного не доехав до этого жилища. Но Гуапо
заставил его тотчас же снова сесть на нее, он боялся, что мальчик не
справится с собаками пуны. Собаки эти, хоть и небольшие, но страшно
свирепы. Их называют собаками инков; полудикие, они невероятно злы и
безобразны. Морда у них заострена, хвост поднят, шерсть длинна и груба;
они с такой яростью набрасываются на чужих, что только хозяин, да и то с
трудом, может защитить от них своего друга. К белым они относятся еще с
большей враждебностью, чем к индейцам. Вот почему опасно подходить к этим
уединенным хижинам, возле которых всегда находится три или четыре таких
собаки; они очень хорошо служат жителям пуны - стерегут стада,
используются и на охоте. Их часто берут для охоты на юту; так называют
особый вид куропатки, живущей в болотной траве.
Гуапо осторожно приблизился к хижине и несколько раз позвал своего
друга. Никто не ответил. Тогда с большим ножом в руке Гуапо подошел к
двери, приподнял кожу, скрывавшую вход, и заглянул внутрь. Хижина была
пуста.

VI. Бык пуны

Гуапо нисколько не опечалился, не застав хозяина. Он знал, что может
располагать жилищем друга, как своим собственным, может переночевать в
нем, хотя бы хозяин и не возвратился. И он вошел. Так как индеец, хозяин
хижины, не был женат, то жилище его, понятно, оставалось пустым, когда он
уходил к своим стадам овец и альпак. Движимое имущество его состояло
только из самой необходимой домашней утвари: двух глиняных горшков, в
которых он варил свою пищу, в одном - суп, а в другом - маис; кружки для
воды; нескольких тыкв, разрезанных поперек на различной высоте, так что
одни, более глубокие, служили чашками, другие, помельче, - тарелками. Что
же касается мебели, то вы никогда не найдете ее в хижине пастуха пуны. Два
камня, положенные на небольшом расстоянии один от другого, составляли
очаг, на котором индеец готовил пищу; топливом служил высушенный коровий
помет, называемый такья; две грязные бараньи шкуры заменяли постель. Но на
стене висел мешочек, и Гуапо с удовольствием увидел, что он наполнен
маками - кореньями, возделываемыми в этих высоких местностях, где не
растет ни кока, ни картофель; эти коренья составляют главную пищу бедных
обитателей пуны. По величине они немного больше каштанов и напоминают их
по вкусу, если те сварить в молоке. Высушенные на солнце коренья
сохраняются более года. Индейцы варят из них суп и едят его с поджаренным
маисом. Радость Гуапо удвоилась, когда он заметил на стене другой мешок с