"Лаура Риз. Сверху и снизу (fb2) " - читать интересную книгу автора (Риз Лаура)

Часть 2 НОРА

Прежде чем продолжить…

Я решила, что теперь мне нужно встретиться с М. Из дневника Фрэнни я узнала все, что могла, настало время познакомиться с самим профессором. Я хотела бы отступить, но какая-то непонятная сила толкает меня вперед. Фрэнни писала, что ее инстинктивно влечет к природе. Так вот, меня тоже влечет — только не к природе, а к ней, Фрэнни, к ее тайной жизни, к загадке ее смерти. Меня тянет к неведомому так же, как зевак привлекает пожар или автомобильная авария. Это непреодолимо и происходит помимо моего желания. Я должна выяснить, что случилось, должна любой ценой узнать, как и почему умерла Фрэнни, и передать ее убийцу — кто бы он ни был — в руки правосудия.

Да, я очень боюсь, но в глубине души я уверена в победе. Я отнюдь не та робкая девочка, какой была Фрэнни; во мне М. найдет достойную соперницу. Покорность не в моем стиле — я не сдамся без сопротивления, да и вообще не сдамся.

Я слежу за М. уже несколько месяцев и хорошо знаю его распорядок жизни. Он делает покупки в «Самородке», обычно по субботам, часто обедает в ресторане, много времени проводит дома, три раза в неделю ранним утром бегает со своей собакой — датским догом. В этом семестре занятия у него четыре раза в неделю, и по дороге в университет он заглядывает в закусочную, где иногда съедает глазированный пончик, но обычно ограничивается двумя чашками черного кофе и чтением газеты. Вообще он выписывает две газеты — «Сакраменто би» и «Дэвис энтерпрайз», причем «Би» читает по утрам в закусочной, а «Энтерпрайз», как правило, дома.

В университете я видела его много раз. Фрэнни была права — М. здесь весьма популярен. Я следила за ним, слушала его разговоры и должна подтвердить, что и преподаватели, и студенты его любят. У него несколько друзей-мужчин, с которыми М. регулярно встречается. Раз в неделю они играют в гольф, а время от времени отправляются на озеро Тахо поиграть в карты. М. играет только в блэкджек. Его отношения с женщинами охарактеризовать труднее. Насколько я могу судить, от студенток он держится подальше, причем, я уверена, не по морально-этическим, а по сугубо практическим соображениям. За время наблюдения я видела его с несколькими женщинами — одни молодые, другие среднего возраста, но все весьма привлекательные, однако эти отношения всегда быстро заканчивались. По чьей инициативе — его или их, — я не имею понятия. С ними в отличие от Фрэнни он бывает в обществе: ужинает, ходит в театр, ездит куда-то на выходные. Он этого еще не знает, но следующей женщиной в его жизни буду я.

Еще несколько слов в пояснение того, что написала Фрэнни. Прежде всего должна честно признаться, что недооценила ее сексуальность. Мне не могло прийти в голову, что у нее может быть любовник, казалось, что секс ее абсолютно не интересует. Как она могла связаться с таким, как М., и как я могла не заметить происшедших в ней изменений? Стыдно сказать, но сейчас я даже не могу вспомнить, были ли у нее тогда на руках синяки.

Я также не подозревала о ее близких отношениях с миссис Дивер. Этот симбиоз вполне удовлетворял обеих, но Фрэнни почти не упоминала о миссис Дивер, разве что мимоходом, и ни разу не говорила о том, что видит в ней что-то вроде эрзац-матери. Или все-таки говорила? Возможно, она делала какие-то намеки, которые я пропустила мимо ушей. Впрочем, термин «симбиоз», вероятно, здесь не совсем удачен. Я признаю, что слишком часто стараюсь просеять свои личные наблюдения через фильтр естественно-научной методологии, а это, наверное, не всегда правильно. Может быть, чтобы оценить те отношения, которые связывали Фрэнни с другими людьми — а в таких вещах я слабо разбираюсь, — мне надо отложить в сторону свою лупу?

Дневник ясно свидетельствует о том, как неправильно я себя вела. Я не имела представления о том, что Фрэнни все еще переживает гибель наших родителей, все еще нуждается в родительской любви. За несколько месяцев до своей смерти отец позвонил мне и сказал, что Фрэнни плохо ведет себя, и даже намекнул на какой-то инцидент с украденными велосипедами, однако, переехав ко мне в Сакраменто, сестра стала тихой и робкой — она хорошо вела себя в школе, ни на что не жаловалась, аккуратно делала уроки и подолгу смотрела телевизор. За исключением того, что Фрэнни каждый месяц прибавляла в весе по несколько фунтов, она никогда не доставляла мне никаких проблем. Я считала, что она примирилась со смертью папы и мамы. Откуда мне было знать, что она так несчастна? Я заботилась о ней как могла, но этого, как выяснилось, было недостаточно. Теперь я это понимаю.