"Джек Ритчи. Сколько вам лет?" - читать интересную книгу автора

если его не с чем сравнить? И хотел бы я знать, сколько тысяч горожан имеют
инициалы "Л. Т."? Ну, я пошел, - добавил он минуту спустя.
Аптекарь углубился в газету. Я кашлянул. Он перевернул страницу и
поднял голову.
- Слушаю.
- Мне, пожалуйста, марку за четыре цента.
Лицо у него стало таким, будто я ткнул ему кулаком в бок. Он пристально
поглядел на меня с полминуты, поднялся со стула и медленно направился в
другой конец аптеки.
Я пошел было за ним, но что-то отвлекло мое внимание. Вскоре я
почувствовал спиной его тяжелый взгляд и обернулся.
Аптекарь стоял в другом конце аптеки, пренебрежительно сжимая между
пальцами марку в четыре цента.
- Вы что, думаете, что я сам ее вам принесу?
И тогда я вспомнил о шестилетнем мальчике, которому неожиданно
досталось пять центов. Не один, как обычно, а целых пять. В те времена
конфеты продавались по центу штука.
Он был так поражен выставленными в витрине конфетами (не менее двадцати
сортов), что пришел в состояние блаженной нерешительности. Какие выбрать?
Красные сосульки? Конфеты с ромовой начинкой? Карамель? Но только не
ментоловые леденцы, которые он терпеть не мог.
И тут он почувствовал, что на него смотрит продавец. Тот стоял за
прилавком и постукивал ногой. Его глаза выражали нетерпение, хуже того -
гнев.
- Ты что, весь божий день будешь думать, как потратить свой паршивый
пятак?
Для своих лет мальчик этот был невероятно чувствителен. Ему показалось,
что его ударили. Его пять драгоценных центов уже ничего не стоили. Этот
человек их презирал. И его презирал не меньше.
Оглушенный и ослепший, мальчик наугад ткнул пальцем в витрину:
- Вот эти - на все деньги.
А когда вышел из магазина, обнаружил в пакетике ментоловые леденцы. Но
ему было все равно. Что бы там ни лежало, мальчик ни к чему бы не
прикоснулся.
И вот теперь я посмотрел на аптекаря, а потом на марку в четыре цента.
Я заметил в его взгляде пренебрежение и отвращение, которые он испытывал ко
всем, кто не способствовал его процветанию. Если бы я купил какой-нибудь
дорогой сувенир, которые разглядывал в витрине, он наверняка расплылся бы в
подобострастной улыбке.
Я подумал о марке и о ментоловых леденцах, которые выкинул в урну много
лет тому назад.
Потом подошел к нему ближе, оглянулся и вынул из кармана пистолет:
- Сколько вам лет?
Когда он упал мертвый, я задержался лишь для того, чтобы оставить
записку. На этот раз я отомстил за себя, и потому мне сразу захотелось
чего-нибудь выпить.
Чуть поодаль я зашел в небольшой бар и спросил коньяк с содовой.
Вскоре послышалась сирена полицейской машины. Бармен подошел к окну.
- Кажется, на нашей улице, - сказал он, застегивая пиджак. - Схожу
посмотрю, что там случилось. Если кто-нибудь зайдет, скажите, что скоро