"Пола Рид. Страстная и непокорная " - читать интересную книгу автора

быстро умирают, так что лучше предоставить эту работу их хозяевам.
Многочисленные обязанности почти не оставляли отцу Иоланты времени для
семьи.
Ее мать была одержима Францией. Она забивала голову девочки рассказами
о галантных мужчинах, празднествах, роскошных туалетах, духах. Если жизнь
женщины сводится к тому, чтобы служить украшением и принадлежать мужчине, то
в Европе она по крайней мере может чувствовать себя драгоценным украшением.
Здесь, на Карибах, говорила маман, женщин ценят разве что для получения
потомства. Она произносила это слово с видимым отвращением. Потомство!
Приплод! Это участь животных, а не образованных и утонченных женщин!
Потому-то Иоланта и решила, что должна стать прекрасной, должна стать
такой женщиной, которую мужчина будет ценить и которой будет гордиться. Но
маман оказалась права, на Ямайке не было великолепных балов, там даже не
было сколько-нибудь приличного города. Там был только Эдмунд. Он один мог
любоваться ее европейскими туалетами, сшитыми по последней моде, но на
Эдмунда они не производили никакого впечатления. Иоланте приходилось
пускаться на всякие ухищрения, чтобы ее хотя бы заметили, иначе она
чувствовала себя человеком-невидимкой.
Но когда стегали бичом негров, она ощущала себя богиней. Как самого
Бога, ее могли молить о чем угодно, вот только милость даровалась так редко!
Разве она не просила у Бога хоть какого-то удовлетворения? Она не молила об
умопомрачительном счастье. Не хотела вымолить несметного богатства или
прекрасного, как Адонис, мужа. Ей всего-навсего был нужен сговорчивый, не
очень требовательный мужчина, который будет жить где угодно, лишь бы не на
этих варварских островах.
Переезд из Санто-Доминго на Ямайку ничего не дал, но когда Иоланта
поняла, что отец не собирается искать ей мужа в Европе, она остановила свой
выбор на Эдмунде. В то время его манеры казались ей такими мягкими, а сам
он - таким уступчивым. Пока мужчины ухаживают, они беззастенчиво лгут! Во
время визитов в дом родителей Иоланты Эдмунд был вежлив, предупредителен, но
как только они поженились, она обнаружила, что он ничем не отличается от ее
отца. Вечно в работе и так же одержим плантацией, как отец своей
работорговлей.
Иоланта приподняла крышку небольшой хрустальной вазочки с засахаренным
миндалем, стоявшей возле кровати. Этот проклятый сахар погубил ее красоту, а
что у нее еще осталось? Кнут? Надо взять себя в руки, не стоит сидеть и
проливать слезы над тем, как сложилась жизнь.
Эдмунд - мужлан. Неловкий в постели, он тем не менее был груб и
требователен. Ну и пусть удовлетворяет свою похоть с рабынями. На самом деле
ей это абсолютно безразлично. Ей безразлично даже то, что он прижил с ними
немало детей. Но требовать, чтобы она признала одного из них собственным
ребенком лишь потому, что у этого отродья более светлая кожа, чем у других!
И эта тварь живет с ней под одной крышей, притворяется ее дочерью!
К тому же мерзавка даже не испытывает к ней ни малейшей благодарности!
Ни она сама, ни ее нянька. Глаза Иоланты сузились. Воодушевление после
экзекуции почти пропало при мысли о двух черных гадюках, угнездившихся в ее
доме. Она не доверяла Мату. Если бы у Эдмунда осталась хоть капля здравого
смысла, он вырезал бы ей сердце, а не язык.
Иоланта медленно выдохнула, заставила себя расслабить напрягшиеся
мускулы и облокотилась о раму окна. Ничего, придет и ее час! Обязательно