"Владимир Рецептер. Ностальгия по Японии (Гастрольный роман) " - читать интересную книгу автора

Моя трусливая догадка нашла свое подтверждение:
- В Москве есть такой комитет, а у нас еще нету, - сказал товарищ
Барабанщиков с ласковой улыбкой, - это непорядок. Чем Ленинград хуже Москвы?
задал он риторический вопрос и, не дожидаясь ответа, продолжил: - Вот мы и
хотим предложить вам, Владислав Игнатьевич, как известному артисту и вам,
Владимир Эммануилович, как артисту и писателю войти в это дело...
"Надо же! - оценил я. - Продумано!.. С одной стороны, дельце - дрянь, а
с другой - накануне выезда в Японию... Скромная такая доплата за проезд! Или
дополнительная страховочка..." На минуту мне показалось, что сейчас товарищ
Барабанщиков достанет из стенного шкафа парочку форменных кителей и станет
вежливо подавать нам для примерки и одному, и другому. Впрочем, форма одежды
членов ленинградской фракции нового комитета могла быть и гражданской: фрак,
смокинг, интеллигентная "тройка", спортивный пиджак, украинская рубашка с
вышивкой, косоворотка, подпоясанная шнурком... Так сказать, с учетом
художественной индивидуальности. Главное, чтобы мы согласились войти в это
дело.
- Нет, - твердо сказал Стржельчик. - Мою жену не берут в Японию, и я
отказываюсь.
Позавидовав безупречной логике Славиного аргумента и не давая товарищу
Барабанщикову опомниться, я почти без паузы стал горячо убеждать:
- Понимаете, Имя-Отчество, к сожалению, я тоже не могу... Кроме театра,
который, конечно, прежде всего, у меня очень много других обязательств: и
Союз писателей, и Пушкинская студия, и секция чтецов, и общество "Знание"...
Вы сами посудите, Имя-Отчество, ведь это все требует времени!.. И вызывает
какое-то недовольство в коллективе: слишком много посторонних забот...
Нельзя же брать на себя так много!.. Пожалуйста, поймите меня правильно...
Товарищ Барабанщиков так и понял...
О, Господи!.. Что это было?..
Я говорил чистую правду и в то же время врал, беспардонно, чудовищно
врал, преодолевая рвотное чувство...
И Слава, которого тоже тошнило от этой вербовки, тоже врал, приводя
свои семейственные мотивы...
И товарищ Барабанщиков врал, говоря, что понимает наши сомнения и все
же просит подумать еще...
Ну, подумать всегда не вредно, так же, как и хотеть... "Хотеть не
вредно", - говорила ухажеру одна девушка, смягчая свой отказ...
Конечно, по оценкам отважных времен, мы вели себя не Бог весть как
круто. Но тогда, когда это случилось, некоторые последствия могли и
наступить. Ну, например, по срочному докладу товарища Барабанщикова нас
могли "тормознуть" и у самолетного трапа. Если и не обоих, то хоть одного.
Балетные прецеденты бывали: после бегства Рудольфа Нуриева, а тем более Миши
Барышникова, обжегшись на молоке, "выпускающие" дули на воду...
Испытание сблизило нас, и, взглянув на часы, Слава предложил:
- Время обеда... Пойдем, посмотрим, чем питается "белая кость".
- Белая? - переспросил я, а он вместо ответа выразительно посмотрел мне
в глаза...
Питались они недурно: и осетрина, и икра шли в обкомовской столовой по
смешным ценам. Женщины на раздаче и подкрепляющиеся партийцы гостеприимно
улыбались нам...
Домой ехали молча...