"Джованни Реале. Духовная революция Книга 2" - читать интересную книгу автора

чистого разума" (в предисловии): "Если объем книги измерять не
количеством страниц, но временем, необходимым для ее понимания,
то о многих можно было бы сказать, что они могли бы быть много
короче".
И в самом деле, многие учебники по философии выиграли бы, будь
они пространнее в серии аргументов. Ведь краткость в экспозиции
философских проблем не упрощает, но усложняет суть дела, делая их
малоприятными, если не совсем бессмысленными. Так или иначе, но
такого сорта краткость фатально ведет к ноционизму, т.е. переч-
ню точек зрения, дающих панораму философских высказываний, ин-
структивную, но вместе с тем, малоинформативную.
Таким образом, настоящий учебник предлагает наличие, по
меньшей мере, трех уровней: помимо того, что древние называли
"доксографией" (своего рода считка мнений, того, что говорили фи-
лософы), необходимо объяснить, почему они так говорили, а также
нелишне понимать, как все это было сказано, наконец, есть уровень
указателей эффектов, производимых и провоцируемых философски-
ми и научными теориями.
Ч то касается объяснительного уровня-почему нечто утверж-
далось, - то всегда непросто разглядеть сплетения событийных
рядов экономического, социального и культурного плана с теорети-
ческими и спекулятивными мотивами. Учитывая все это, мы стре-
мились избегать опасных редукций - социологистических, психоло-
гистических, историцистских, удерживая специфическую идентич-
ность философского дискурса.
Показывая то, как выражали мыслители свои доктрины, мы
широко использовали их собственные слова. Цитируемые тексты
даны в дозах, соответствующих дидактической парадигме научаю-
щегося ума, входящего в незнакомый дискурс. От предельно просто-
го он мало-помалу переходит к философским категориям, развивая
мышцу мысли и собственную способность к постижению все более
сложных идей, которые выражены в разных лингвистических то-
.нальностях несхожими и оттого притягательными голосами. По-
добно тому как для постижения способа чувствования и
воображения поэта мы вчитываемся в его стихи, так и проникнуть
в способ мышления философа нельзя иначе как через форму выра-
женных им идей.
Нельзя не отметить также, что философы интересны не толь-
ко тем, что они говорят, но и тем, о чем молчат; традициями,
которым они дают начало, течениями, которые приводятся в дви-
жение. Одни из них благоприятствуют рождению определенных
идей, другие, напротив, делают это невозможным. По поводу послед-
него обстоятельства историки философии чаще хранят молчание,
тем важнее для нас - сделать этот аспект очевидным, особенно,
при объяснении сложных взаимоотношений между философскими и
научными, религиозными, эстетическими и социо-политическими-
идеями.
Учитывая, что в преподавании философии исходное - пробле-
мы, которые она поднимала и решала, мы часто отдавали предпоч-
тение синхроническому методу, относительно диахронического,