"Феликс Разумовский. Время Смилодона ("Смилодон" #3) " - читать интересную книгу автора

раскосое, изрезанное морщинами лицо. - Ты у него или в БУРе сгниешь, или
пидором станешь, или раскрутишься по новой*. Бежать тебе, парень, однако,
надо, когти рвать, линять. Есть дорожка одна. По ней педерасты не ходят.
Менты поганые тоже. Только - Айыы-шаманы и великие воины**. Ты воин, однако,
ты пройдешь. А может, сдохнешь. Вот и думай теперь крепко, что лучше - здесь
гнить или подыхать человеком. А может, все же дойти, однако, до Кровавой
скалы. Думай...
______________
* То есть получишь новый срок.
** По философии якутского шаманизма, человек является пришельцем из
космоса, точнее, это верховный бог Ур заселил людьми средний мир, когда они
от праздной жизни в верхнем стали превращаться в двуногих скотов. Общение с
богом Уром - прерогатива Айыы-шаманов, посвященных высшего уровня, которые
на самом деле являются жрецами-хранителями древнейшей ведической традиции.


* * *
Десять дней спустя

Кровавая скала была в точности такой же, как двести лет назад, вернее,
вперед - отвесной, словно вырубленной топором, цвета киновари, с
остроконечной, будто бычий рог, вершиной, перед ней идеальным полукругом
лежала каменистая пустошь, границу ее отмечали небольшие, вытесанные из
гранита пирамидки - ошо, "вехи жизни". Золотой бабы, наследия бога Ура, уже
не было и в помине.
- Ну вот, дошли, - несколько торжественно сказал Буров, глянул нежно на
Лауру-Ксению и ободряюще кивнул: - Ну что, передохнула? Тогда вперед.
Вокруг подрагивали веточками чахлые березки, где-то за спиной могуче
волновалась тайга, а у горизонта, из-за Кровавой скалы, величественно
выплывало рыжее, уже совсем не греющее северное солнце. День, похоже, обещал
быть запоминающимся.
- Да, на редкость милый ландшафтик. Очень радует взор. - Лаура
усмехнулась, взяла Бурова за руку, и они пошли прямо на восход - неспешной
походкой людей, которым возвращаться некуда. С легкостью преодолели незримую
границу, отмеченную "вехами ошо", и направились к треугольному, в обрамлении
мхов, неприметному отверстию в скале. Чем-то оно напоминало вход в
преисподнюю.
"Вот, заместо Золотой бабы, чтобы моя осталась при мне". Буров вытащил
мешочек с драгоценностями, положил на землю и потянул Лауру в лаз, в котором
начиналась узкая, круто уходящая вниз, под землю, галерея. Фонарь здесь был
не нужен - пол, стены, низкий потолок, видимо, покрытый светящимися
бактериями, излучали тусклое багровое сияние. Скоро они очутились в
громадном - девятиэтажный дом поместится - зале, и Буров услышал знакомый
голос, казалось, что он раздается прямо в голове и звучит волшебной,
туманящей рассудок музыкой. Говорила Мать Матери Земли Аан, Открывающая
Двери в Другие Миры:
- Ты пришел опять... И не один... С тобой женщина... - Голос
настороженно замолк, на миг воцарилась пауза, но только на миг. - Она тоже
Великий Воин. Идите оба. Я покажу дорогу.
И Буров с Лаурой пошли. Ноги их как бы плыли в стелющейся, редкой