"Глеб Раздольнов. Шипи и квакай, и пищи на веселую луну! (фантазка с элементами реальности) " - читать интересную книгу автора

красивой - человек! Не человек - человечище, матерый человечище!
Но на всякий крайний Венчик не спекулировал своими возможностями -
правила соблюдал безукоснительно, понтов внимательно выслушивал, не
перебивал, не в жисть не перечил, иногда копеечку одну-другую предлагал, им
ведь приятно, не каждый, документами предохранненый, купюрочкой
возблагодарит. Свой брат москвич - и скуповат, и ушл не в меру - не
разживёсся на нем особо.
И в этот раз не рисковал Венчик. Тихой сапой подкрался к Редуту,
смотрите, мол, любезные, не нарываюсь я, на газ не жму ногой нетерпеливой,
окщусь - пристально вглядываться в стекла не заставляю, весь как есть -
чист перед законом и представителями его.
Не помогло.
Худой, как сорока, понт омерзительно лениво вскинул черный жезл, ввели
такие, показал на "кичу" - отстойник, туда, мол, мой кореш, хороший вертай.
Венька не выругался, хоть забурлило зло, заиграло в фибрах души, аж до
селезенки. Терпеть, приказал сам себе, нащупал только в кармашке банкноту,
так - на случай всякий.
Понт скурпулезно пролистывал документы - визы, права, свидетельства
досмотров, страховки, регистрации, потом молча и сдержано осмотрел
агрегат - пожилой, начала века "седан", ничего не вымолвил, только кивнул
подбородком острым и синим, посиди, мол, здеся, перекури, товарищЪ. И ушел
лениво со всем скарбом.
Оборот неважный, прямо сказать, паршивый просто оборот, на такое Веня
не рассчитывал и не предполагал, конечно же, такого. До сих пор его если и
тормозили, то отпускали быстро и с миром.
Что сейчас нарушил, где ошибся, в чем не прав? Венька пробежал по
памяти - все ништяк, нигде не прокололся, не виновен, не виновен, не
виновен!
Хотел так и заявить, остановить хотел дрянного служаку, может, купюрку
засунуть в папочку его, но понт безмолвно удалялся и ни одним движеньем не
дал понять, что может быть другой исход, кроме которого он избрал. Веня
стих перед неизвестностью, даже сгорбился от ожидания будущего.


***

Пару часов назад он очнулся с разбитой головой, пунцовым, заплывшим
кровью лицом в придорожной каше. Затылок ломило и корежило так, что даже
думать было больно. Вспоминать - тем более. С трудом пришел в себя,
осознал, что произошло.
Вокруг - словно дьявол танцевал - раздрай необыкновенный, дорогу
завалило деревьями, асфальт вздыблен, осколки, части разбитой техники -
зрелище для высокобюджетного боевика. Понял сразу только одно - пора
тикать, чем быстрее, тем лучше.
Повезло - "седан" оказался цел, так и стоял в дальних кустах, где
стрингер его припарковал перед началом блистательной операции. Так и
поехал - грязный, вонючий, залитый кровью; камеру, видимо, окончательно
сдохшую, бросил на заднем сиденье.
Поначалу - оглядывался, волновался, почему сам не знал, но
предчувствовал нехорошее, втапливал как мог, благо новенькое покрытие