"Патриция Райс. Бумажный тигр " - читать интересную книгу автора

прошедшую ночь Джорджина приняла для себя кое-какие твердые решения. Раз уж
семья их будет основана на деньгах ее отца, ей необходимо четко знать, как
они делаются. Она не собирается всю жизнь ходить по магазинам за покупками
и смотреть на то, как муж по ночам клюет носом, сидя за рабочим столом.
Едва она переступила порог цеха, как ее обдало горячей волной спертого
воздуха. В первое мгновение у нее перехватило дыхание и закружилась голова.
В огромном зале было несколько окон, но они располагались очень высоко, и
ветерок, влетавший в них, не достигал пола. Может быть, в холодную зимнюю
пору тут и было хорошо, тепло, но сейчас цех походил на паровозную топку.
Уши закладывало от грохота станков.
"Что ж, если эти женщины могут находиться здесь, значит, и я смогу", -
подумала Джорджина, обводя взглядом ткачих, склонившихся над работой. В
первую минуту никто на нее даже не поднял глаз. Очевидно, они подумали, что
это хозяин, и решили произвести на него приятное впечатление.
По проходу между станками к ней торопливо направился единственный
мужчина - то ли мастер, то ли управляющий, Джорджина не знала точно, как
называется должность этого человека. Но ей сразу бросилась в глаза его
кислая гримаса, и девушка поняла, что он считает женщин глупейшими
созданиями, которые способны только на то, чтобы мешать делу.
Демонстративно, не обращая на него внимания, Джорджина опустилась на
один из пустых ящиков, достала альбом и раскрыла его. Все это она проделала
очень уверенно, словно имела полное право находиться здесь, в этой душной
преисподней. Она знала, что мастер сам не посмеет выгнать ее отсюда. Только
при поддержке отца.
Когда тот наконец поравнялся с девушкой, она уже погрузилась в работу,
пытаясь запечатлеть на бумаге портрет женщины, работавшей за станком прямо
напротив. Из окон в цех проникали золотистые лучи солнца, играющие с
нежными локонами ее волос, обрамлявших тонкое фарфоровое лицо, покрытое
бисеринками пота. Образ был удивительно выразителен, но Джорджина знала,
что у нее просто не хватит на быков, чтобы передать это на бумаге.
Мастер вежливо прокашлялся, и Джорджина наконец подняла на него
нетерпеливый взгляд.
- Надеюсь, я здесь никому не помешаю? - быстро проговорила она, не дав
ему раскрыть рот. - У отца деловое совещание, и я решила подождать его
здесь. Обещаю, буду вести себя тихо как мышка.
Она отвернулась от него, и карандаш ее вновь забегал по листу бумаги.
Мастер нерешительно помялся около нее, потом молча кивнул и скрылся за
дверью, из-за которой минутой раньше появилась Джорджина. Он понимал, что
вывести из цеха своенравную девчонку мог только ее отец.
Джорджина тем временем продолжала рисовать. Однако по прошествии
нескольких минут ею вдруг овладело смутное беспокойство. Она буквально
кожей ощутила, как сгущается вокруг нее атмосфера враждебности. В дальнем
конце цеха кто-то даже крикнул что-то, перекрывая грохот работающих
станков. А женщина, которую Джорджина рисовала, бросила на девушку сердитый
взгляд.
Раньше ничего подобного с Джорджиной не случалось. Смущенная и сбитая
с толку, она попыталась было вернуться к работе, но рука, державшая
карандаш, дрожала. Она пораженно уставилась на нее, не зная, что делать.
Неужели она испугалась этих женщин?
Ощущения были совершенно новые, незнакомые. До сих пор окружающие