"Энн Райс. Витторио-вампир ("Новые вампирские хроники" #3) " - читать интересную книгу автора

выводы вы сделаете из моего повествования.
Вечереет. Остатки былого великолепия самой высокой башни замка моего
отца все еще дерзко возвышаются на фоне услаждающей глаз картины звездного
неба, и я могу рассмотреть из башенного окна освещенные лунным сиянием
холмы и долины Тосканы, да что там - даже мерцающее за шахтами Каррары
море. Цветущие на крутых склонах девственных гор травы источают нежный
аромат - я ощущаю его даже здесь, а в шелковом сумраке ночи ярко вспыхивают
фиолетово-красные или белые стрелы удивительных тосканских ирисов.
Окруженный красотами волшебной природы и словно под ее защитой, я
пишу, ожидая того момента, когда полная, но на удивление тусклая и мрачная
луна покинет меня, затаившись в облаках. И тогда я зажгу, как обычно,
полдюжины приготовленных заранее свечей в массивных серебряных канделябрах
грубой работы, некогда стоявших на письменном столе отца - в те времена еще
полновластного хозяина на этой горе и во всех прилегающих селениях и
надежного союзника в дни мира и войны великого города Флоренции и его
неофициального правителя. В те незапамятные времена мы были богаты,
бесстрашны, любознательны и чрезвычайно довольны собой.
Теперь позвольте мне рассказать о том, что ушло навсегда.


Моя краткая смертная жизнь, красоты Флоренции, великолепие нашего
замка... О том, что кануло в лету

Я умер в шестнадцать лет. По тем временам я считался красивым юношей:
высокого роста, с густыми каштановыми волосами до плеч, с карими глазами,
слишком впечатлительными для холодного созерцания, делавшими меня несколько
похожим на гермафродита, с тонким носом и небольшим ртом, который не
выдавал ни особой чувственности, ни алчности. Именно внешность помогла мне
дожить до настоящего времени.
Последнее утверждение справедливо для большинства вампиров, и не
верьте тем, кто приводит иные аргументы. Своей судьбой мы обязаны прежде
всего красоте. Иными словами, нас делают бессмертными те, кто не в силах
устоять перед нашим обаянием.
Выражение моего липа едва ли можно назвать детским, скорее - почти
ангельским. Густые, темные, нависающие брови поглощают естественный блеск
глаз, лоб можно было бы считать несколько высоковатым, не будь он столь
прямым, а масса вьющихся каштановых волос волнами обрамляет щеки. В
сравнении с остальными чертами украшенный ямочкой квадратный подбородок
кажется, пожалуй, чрезмерно волевым.
Великолепно развитая мускулатура, крепкое тело, широкие плечи и мощные
руки в сочетании с тяжеловатым упрямым подбородком позволяют мне
производить впечатление вполне зрелого мужчины, по крайней мере на
расстоянии.
Своим хорошим физическим развитием я обязан потрясающей практике
обращения с тяжелым боевым мечом и свирепым забавам соколиной охоты в горах
в последние годы моей смертной жизни. Хотя к тому времени я имел в своем
распоряжении четырех лошадей - и в их числе одну особенно великолепной
породы, способную нести меня в полном боевом облачении, - я частенько
взбирался и спускался пешком по самым крутым откосам.
Мои доспехи все еще покоятся под этой башней. Я никогда не пользовался