"Патриция Райан. Сокол и огонь " - читать интересную книгу автора

замок, лорды с графом во главе решили пока оставить на свободе кровавого
барона, поскольку для обвинения знатного человека требовались веские
доказательства. Невилля призовут на королевский суд и, если следствие
докажет его вину, сурово покарают.
В этом случае самое лучшее, на что он может рассчи-. тывать, - это
искупительное паломничество в Иерусалим. Ему обреют голову, обмотают шею и
руки цепями, выкованными из его собственных доспехов, и отправят, босого, в
рубище, тащиться по пыльным дорогам от святыни к святыне замаливать свои
страшные грехи. И он будет бродить так годы, а может, даже десятки лет.
Если же король Генри будет настроен менее благосклонно, Невилля
предадут в руки палача, который сначала будет пытать его, а затем повесит на
людной площади в базарный день, что станет величайшим позором для барона и
всех его родственников. Но скорее всего Невилля приговорят к менее позорной
и мучительной смерти - отрубят голову топором.
Однако явится ли Невилль на королевский суд добровольно? Хорошо зная
его, Торн сильно сомневался в этом. Если бы решение по этому делу зависело
от него, то он немедленно организовал бы отряд для поимки барона-убийцы. Но,
к сожалению, не ему решать. Невилль наверняка окажет сопротивление
правосудию и промедление лишь даст ему время собраться с силами и привлечь
на свою сторону вассалов и разбойников. Начнется междоусобица, и Торну, как
воину лорда Годфри и подданному короля, придется принять в ней участие с
оружием в руках. Он не боялся смерти, но в отличие от многих рыцарей не
считал войну развлечением и не находил в кровавой бойне никакого
удовольствия.
Проведав перед сном своих соколов, он лег на кушетку и закрыл глаза. И
мгновенно в его воображении возникло колыхающееся в зеленой воде лицо
Мартины. Она была мертва...
Торн вздрогнул, стряхнул наваждение и, перевернувшись на спину,
уставился в потолок. Хорошо, что он успел вовремя. Ведь если бы Мартина
погибла, то и Эйлис умерла бы. Все уже считали ее мертвой, но молодая леди
сумела обнаружить слабые признаки жизни в детском тельце и оказалась
достаточно искусной, чтобы победить в борьбе со смертью.
Кто-то постучал в дверь. Пусть себе стучат. Он не станет отзываться. Он
спит и не хочет никого видеть.
Торн закрыл лицо ладонями. А если бы Эйлис все же умерла, что тогда? От
этой мысли его сердце сжалось от боли. Эйлис была для него Луизой, она
согревала ему душу, облегчала горечь утраты.
Стук прекратился. Торн поднялся, плеснул в лицо воды из тазика и протер
глаза.
По соломенной кровле зашуршал дождь. Тяжелые капли забарабанили в
ставни, и порыв ветра распахнул их створки. Торн подошел к окну. Непрошеный
гость удалялся от птичника, направляясь к замку. Его фигура была закутана в
черный плащ, голова закрыта капюшоном. "Кто бы это мог быть? На Райнульфа не
похоже, он шире в плечах". Торн пристально всматривался сквозь завесу воды в
неясную фигуру, стараясь различить обувь незнакомца. Сердце сжалось от
смутного предчувствия.
Вдруг очередной порыв ветра сдернул капюшон с человека во дворе, и
рассыпавшиеся по плечам длинные золотые волосы не оставили никаких сомнений.
Это она...
Секунда - и Торн выскочил в дверь и, как был полуодетый, помчался к