"Иштван Рат-Вег. История человеческой глупости" - читать интересную книгу автора

придворному рангу они стоят в одном ряду с конюхами и кучерами, ведь наверное
придворные лошади тоже превосходят по рангу обычных лошадей. Более всего они
могли грустить по поводу низкой оплаты. И с полным на то правом. Придворный
кучер получал 300 форинтов, вице-кучер - 250 форинтов месячной платы. 12
придворных трубачей удостаивались заработка в 250 форинтов, a professor
philosophiae был вынужден довольствоваться 200 форинтами. (Известно, что один
из герцогов Эстергази взял на службу придворным музыкантом Гайдна, и великому
композитору пришлось носить ливрею, а в договоре стояло также, что для несения
службы ему надлежит являться в чистом виде... Хотя правда и то, что позднее
Оксфордский университет избрал его своим почетным доктором, а это тоже что-то
да значит.)
Сложные хитросплетения в вопросах положения при дворе представляют научный
интерес. Лучше всего, если мы изучим систему придворного кровообращения на
примере Версаля, потому что здесь ртутный столбик при местнической лихорадке
подскакивал очень высоко.
На верхних ступеньках пирамиды располагались принцы крови, прочие герцоги
и пэры. Пэры по древнему праву были высшими дворянами Франции и вместе с тем
членами парижского парламента и государственного совета. Этой высшей группе по
рангу принадлежали почести и привилегии. За ними поодаль следовало по порядку
прочее дворянство.
Надо заметить, что одно дело титул, и совсем другое власть. Кто-то мог
быть всемогущим министром, военачальником-победоносцем, губернатором в
колониях, а при дворе его ранг был меньше, чем у иного юного герцога с пушком
над губой. Маршалы Франции в военном лагере выходили вперед герцогов и пэров,
но при дворе их вес обесценивался, а женам их не полагался столь завидный и
страстно желаемый tabouret.
"Божественный табурет!" - как восклицал поклонник мадам Севинье16 в одном
из писем. Простой предмет мебели без подлокотников и спинки, скорее что-то
вроде складной скамеечки, но никак не стул. И все же, несмотря на свою
незначительность, он играл очень важную роль при французском дворе.
В присутствии короля или королевы все придворные оставались стоять. Из дам
могли сидеть только герцогини, и то не в креслах, а на пресловутых
tabouret-ах. Однако дамы, вынужденные к горькому стоянию, могли утешиться
табуретом, но в отсутствии королевской четы. Придворный этикет тщательно
расшифровывал возможности подобных случаев и сводил их в систему правил. В
правовой жизни право табурета складывалось по образцу принципиальных решений
верховного суда.
Итак.
Дети короля в присутствии своих отца или матери сидели на табурете,
впрочем им тоже полагалось кресло. Королевские внуки в присутствии королевских
детей могли претендовать только на табурет, тем не менее во всех других
случаях им тоже подставляли кресло. Принцессы крови перед королевской четой и
королевскими детьми скромно присаживались на табурет, однако в присутствии
королевских внуков им полагалась нововведенная льгота: они получали стул со
спинкой, но без подлокотников. И все-таки они тоже не были совсем уж отлучены
от кресельной славы, правда, только в том случае, если восседали в кругу дам
ниже их по рангу.
На этом череда правовых вопросов еще не кончалась. Надо было позаботиться
и о рассаживании вельмож высокого ранга. Кардиналы оставались стоять перед
королем, перед королевой же и перед королевскими детьми садились на табурет,