"Иштван Рат-Вег. Комедия книги [P]" - читать интересную книгу автора

совершилось заклание одной французской проститутки?". Под новым пиратским
флагом удалось распродать 54 700 экз.! Для американского вкуса не оказались
достаточно острыми даже книги Казановы. "Воспоминания" не привлекали.
Всыпали в соус заглавия побольше перца, и получилось: "Казанова -
величайший в истории совратитель женщин", что принесло доход с 20 000 экз.
допечатки.
Имя Сары Бернар значило в Соединенных Штатах высокий класс. Но
благозвучное имя заглушалось деревянным заголовком "Философия любви".
Издатели не спасовали и превратили дерево в золото. И если первый тираж был
14 000 экз., то под новым заглавием - "Любовный кодекс парижской актрисы"
- тираж удвоился. Не годится и такое название, которое недостаточно
образованная публика не понимает и неверно истолковывает. Первая книга Моэма
называлась слишком просто- "Круг" ("The Circle"), и издатели получили заказ
на новый учебник геометрии. А английским романом "Голубь в орлином гнезде"
заинтересовались птицеводы-любители. Знаменитую же стихотворную драму
Гуарини "Верный пастух" один французский книготорговец поместил в список
трудов по сельскому хозяйству. Несколько нелепейших недоразумений произошло
и с произведениями Джона Рескина. Один английский провинциальный
книготорговец распространил объявление о том, что он скупает книги по
садоводству. В его списке фигурировала и книга Рескина "Сады королев". Если
уж настолько необразован книготорговец, то не следует удивляться одному
лондонскому ювелиру, который заказал известный искусствоведческий трактат
Рескина "Камни Венеции", подозревая в нем, очевидно, рекламный каталог
шедевров итальянских ювелиров.

ЛАВИНА УЖАСОВ И ХМЕЛЬ АНЕКДОТОВ

Современный вкус не терпит длинных и вычурных названий. Однако
серьезных писателей это не касается - их читатели смотрят не на заглавие, а
на содержание. Тем труднее приходится сочинителям детективных романов. Найти
краткое и меткое название, в двух-трех словах собрать все кромешные ужасы
романа - задача не из простых. Хорошо было писателям прошлых веков, им не
приходилось экономить слова. Вот, к примеру, венгерский образчик:

СБОРНИК РЕДЧАЙШИХ, УДИВИТЕЛЬНЕЙШИХ, СТРАШНЕЙШИХ, КРОВЬ ЛЕДЕНЯЩИХ

ИСТОРИЙ.

Курьезы и чудеса на грани природы и искусства. Жуткие явления природы,
землетрясения, пожары, гибель от голода, эпидемий, наводнений и прочих
несчастий. Сцены кошмарных сражений, все виды зверских смертей, дьявольские
способы мести, кро-вавейшие и изощреннейшие преступления. Люди-чудовища,
биографии тиранов, деспотов и насильников. Описания прочих жутчайших
страстей, мучений, смертей - загадочных, единственных и неповторимых Пешт,
1832
Прочтя в утренней газете такой заголовок, забудешь про завтрак и
помчишься в ближайшую книжную лавку.
Ничто не стесняло и авторов юмористических сборников прежних времен.
Смеховые мышцы приходили в движение от одних заголовков:
Адольф Агаи