"Сергей Раткевич. Маленький комендант большого острова (Рассказ)" - читать интересную книгу автора

получит куда больше, чем племянницу, куда больше, чем четверть и дочь в
придачу. Со временем он получит все. Сыну господина Бриньона придется
заняться чем-то другим.
Господин Бриньон смотрел на своего секретаря и думал, что со временем
от него придется избавиться. Слишком неожиданной и пугающей стороной он
вдруг повернулся. С этой стороны господин Бриньон своего помощника еще ни
разу не видел. То, что ему открылось, пугало его. Господин Бриньон боялся
своего секретаря. А те, кого он боялся, обычно жили очень недолго. С ними
обязательно случалось что-нибудь нехорошее.

***

Ленивые волны, щурясь от яркого солнца, терлись боками о пристань.
Вокруг парома суетился народ. Все куда-то спешили, кричали, тащили какие-то
вещи. Два солидных гнома сердитой скороговоркой что-то друг другу
доказывали. Поскольку оба говорили одновременно, было ясно, что они вряд ли
придут к согласию. Разве что кто-нибудь третий даст себе труд обратить
внимание достопочтенных гномов, что утверждают они одно и то же, почти
одними и теми же словами, так что и спорить не о чем. Впрочем, тогда скорей
всего достанется этому самому третьему. И поделом. Нечего в чужой спор
встревать.
- Присматривай тут за всем, малыш! - Папа улыбнулся и подмигнул.
Рагнар улыбнулся в ответ. Он не глупый какой, понимает, что папа шутит.
Разве маленькому можно за чем-то присматривать? Это за ним присматривают, а
ему самому нипочем не позволят.
- А вы долго? - Нет, огорчения скрыть не удалось. Но он же не виноват,
что ему грустно, что мама с папой уезжают. Могли бы и его с собой взять,
между прочим.
- Всего на два дня, сынок. - Мама ласково гладит по голове, целует. -
Терпи. Будущему Владыке всех гномов не к лицу плакать. Особенно если ему уже
десять лет.
- Ладно, - вздыхает сын Гуннхильд Эренхафт и Тэда Фицджеральда. - Я не
буду. Только вы побыстрей возвращайтесь, хорошо?
- Непременно, - кивает мама.
Они еще раз обнимают его и спешат к парому. Вся остальная свита уже
там. Это Торди-пасечник так говорит - свита, а мама с папой смеются и
говорят, что это не свита, а сплошное безобразие. Однако это самое
безобразие почему-то берут с собой, а его оставляют. И так всегда.
Скорей бы уж вырасти, а то эти условности, связанные с возрастом,
просто доводят. Вот просто бесят. Ну почему ему нельзя поехать тоже? Кто
сказал, что в десять лет нельзя посещать всякие там балы и прочие важные
встречи? Тот, кто такое придумал, наверное, сам никогда не был маленьким, а
так сразу и родился тощим бородатым занудой преклонных лет. Сначала небось
самому себе все приятное и интересное запретил, а потом и за других
принялся.
А как было бы здорово сегодня поплавать и пострелять вместе с папой,
пройтись вместе с мамой по мастерским и артелям, завернуть на пасеку к
Торди, навестить Эрнста Хумперфенкеля, поглядеть, что он еще изобрел... да
мало ли чего еще можно придумать? И, честное слово, с родителями это делать
куда веселей, чем одному! Эх...