"Сергей Раткевич. Секира и скрипка (Повесть)" - читать интересную книгу автора

делал любой приказ непререкаемым. Его слово расплавленным металлом стекало
по желобу в готовую форму и, остывая, становилось Законом. Обычаем.
Традицией. Так то - он, Якш. Настоящий владыка. Подлинный.
А ей как быть? Власть взяла нахрапом. Выхода не было, потому и взяла,
выхода не было, потому и отдали, а тут еще и Якш поддержал, что может быть
лучше?
Лучше.
Это тогда казалось, что лучше. А теперь-то как? Якш ушел, а
собственного авторитета не так чтобы уж очень. Его еще заработать нужно -
авторитет.
Юная владыка горько усмехнулась, сообразив, что самая частая фраза,
которую она произносит уже почти машинально, не задумываясь:
- Горло перережу!
"Скоро я буду с ней просыпаться вместо "доброго утра", потом она начнет
мне сниться, а потом я буду отвечать таким образом на все, что мне скажут, и
даже на то, о чем промолчат".
"И после смерти меня нарекут "Грозной", не иначе. А как еще наречь
сумасшедшую девку с ножом и этаким милым присловьем на устах?"
Да уж, изумительная фраза. В самый раз для юной непорочной Невесты.
Впрочем, она уже и не Невеста. Владыка не может быть Невестой. Владыка не
может выйти замуж, только жениться. Ни один гном не посмеет взять в жены
владыку, так что о личном счастье лучше просто забыть. Владыка должен думать
об остальных, а вот остальным о нем думать необязательно. И они пользуются
этим своим правом, с превеликой охотой пользуются.
Ну вот... опять.
Что-то орал, требуя немедленного почтения, старейшина Пихельсдорф, не
отставал от него и старейшина Унтершенкель. Что-то бурчали прочие
собравшиеся возле этих двоих старейшин.
"Не слишком ли много у нас старейшин?"
Юная владыка вздохнула и устало направилась в сторону, откуда
доносились ясно различимые вопли главных скандалистов и неразборчивое, но
оттого не менее грозное бурчание остальных.
"Кто знает, кто может знать, что еще придет в их дурацкие головы в
следующий миг?"
"Ничего хорошего, можно не сомневаться. Хоть в чем-то можно не
сомневаться. Это утешает? Или должно утешать?"
- Мы должны были первыми приветствовать Владыку людей! Первыми после
Якша! - выдавал старейшина Пихельсдорф.
"Ага! Давай, разоряйся! Не удалось тебе свое жирное брюхо на самую
середину выкатить, вот тебе и неймется, обделенный ты наш!"
- Мы должны были быть даже раньше Якша! Он больше не владыка! Не
владыка! - вторил ему старейшина Унтершенкель. - А мы - это мы! Родовитее
нас нет гномов! И Джеральд должен был приветствовать нас, а не этих
выскочек! Почему он оказался в центре, а не слева, как положено по этикету?!
"Потому что у людей другой этикет, старый безмозглый кретин!" -
хотелось сказать юной владыке, но она в который раз сдержалась, подошла и
вежливо поинтересовалась, чем именно недовольны два скандалиста и чего им
хочется.
- Нужно немедленно повторить церемонию! - возгласил Пихельсдорф.
- Да! - тут же поддержал его Унтершенкель. - Повторить!