"Александр Рассказов. Реализация ниже себестоимости (Детектив)" - читать интересную книгу автора

мы узнаем об этом загодя, это нормально, это цивилизованно. А потрясения нам
не нужны. Зачем нам потрясения?
Вы считаете, что нам необходимо продолжать финансирование? -- спросил
лоснящийся молодой человек.
Не пора ли перевести это предприятие, так сказать, на хозрасчетные
рельсы, - успел вставить фразу Виталий Николаевич.
Ни в коем случае, господа, - отозвался лысоватый человек. Завтра мы эту
структуру разгоним, а послезавтра она нам понадобится, и где мы ее будем
искать? Сегодня мы все предоставляем сведения о наших ценах. Завтра кто-то
не захочет этого делать, вот вам и, пожалуйста, необъективная оценка рынка.
Кто-то захочет играть на этой необъективности, и появится новая "Селенга". А
вам это надо?
Да, речь, наверное, не идет о том, чтобы ликвидировать "Пифагора", -
сказал толстяк из глубины зала, - служба хорошая и нужная не только нам, но
и покупателям. Речь-то, собственно говоря, о том, чтобы прекратить
финансирование. Пусть они сами ищут средства существования.
Собравшиеся еще несколько минут спорили, но очень скоро энтузиазм в
голосах иссяк и было решено предоставить спасение утопающего в руки самих
утопающих, обязали отчитаться о прибылях и убытках руководителя самого
"Пифагора". Он должен был сделать финансовый план на год, а там уже и видно
будет. На этом собрании Виталий Николаевич еще не заметил ничего необычного.
Как бы он сам сказал: "Еще не прочувствовал момент". Он не сделал никаких
выводов, но его основное правило работало, и он четко знал: если что-то
происходит, это никогда не приводит к стабильности, а изменения всегда
ухудшают положение. Виталия Николаевича смело можно было называть пионером,
потому что он всегда был готов к неприятностям.
x x x
Где-то в недрах запасного парашюта раздался звук, внешне очень похожий
на работу заводной игрушки. Щелк. Все стихло, только стропы слегка гудели.
Старков посмотрел вниз. Его прогнозы не оправдались. И лесок и овраг были
еще очень далеко, и теперь долететь до них не было никаких шансов. То ли
ветер был только на высоте, то ли скорость снижения была значительно
большей, нежели он предполагал. Но инструктора Старков помянул не добрым
словом зря. И теперь земля все быстрее и быстрее набегала под ноги.
"Так, что там по инструкции? -- думал Старков, приготовиться к
приземлению - это развернуться против ветра, свести ноги вместе и слегка
согнуть".
Он, подобно гимнасту под снарядом, принял стойку и стал ждать. Земля
приближалась, и чем она была ближе, тем, казалось, быстрее шло снижение. Вот
ковер из зеленой травы, превратился в поле, засеянное подсолнухом. Стали
видны стебли, листья, борозды в земле, горизонт скрылся за лесополосой.
Старков вцепился в лямки подвесной системы, и когда ноги уже должны были
коснуться земли, с силой подтянулся на них, пытаясь смягчить удар. На этот
раз приземление было на редкость мягким. Хотя он и перевернулся кубарем
через спину, сам удар практически не был ощутим.
"Фух, на земле".
Старкова охватило обычное в таких случаях чувство эйфории. Вокруг
щебетали птицы, пахло травой и полевыми цветами. Настроение было прекрасным.
Он осмотрелся. В том месте, где прошло приземление, была небольшая лунка,
два ростка подсолнуха, по всей вероятности, пропали. Вот кто никак не