"Станислав Рассадин, Бенедикт Сарнов "В стране литературных героев" (Сценарии популярной радиопередачи семидесятых годов)" - читать интересную книгу автора

А.А.: Ну вот. А фамилия Чаадаева в разговорной речи произносилась "Чадаев".
Так и Пушкин писал: "Чадаев, помнишь ли былое..." Вот и выходит, что корень
один - "Чад"... Впрочем, не о том речь. Главное, что с Чаадаевым через
несколько лет после того, как он стал прототипом Чацкого, случилась беда,
повторяющая трагедию грибоедовского героя. Его объявили сумасшедшим.

Гена: Кто объявил? Опять эти... на балу?

А.А.: Нет, на этот раз все было еще ужаснее. Его приказал объявить
сумасшедшим сам царь. И только за то, что он позволил себе честно и прямо,
вслух, как Чацкий, высказать правду о современном ему обществе.

Гена: А где он высказал? Прямо самому царю?

А.А.: Он написал философскую работу и напечатал ее в одном из журналов.
Журнал был закрыт, а автор крамольной статьи официально объявлен безумным.
То есть произошло то же, что с Чацким. Да иначе и быть не могло. В
обществе, где лесть, подхалимство, карьеризм были общепринятыми, человек,
который хотел жить иначе, уже казался странным. А уж тот, кто посмел прямо
выступить против лжи и лакейства, против всех нравственных (а на самом-то
деле - безнравственных) устоев фамусовского общества, - тот безусловно
казался сумасшедшим...

Гена: Понятно... Так, значит, Чацкий-это Чаадаев...

А.А.: Ну нет, не надо ставить между ними знака равенства. Чем-то Чацкий
действительно напоминает Чаадаева. А чем-то, например, - поэта и декабриста
Вильгельма Кюхельбекера...

Гена: то есть как? Еще и Кюхельбекера?

А.А.: Да, об этом в ту пору немало говорили. Тем более что Чацкий так же
горяч и пылок, каким был Кюхельбекер, или Кюхля, как называли его друзья. А
кроме того, в жизни Кюхли было нечто очень похожее на то, что случилось и с
Чацким: его тоже объявили безумцем. Так что, как видишь, литературная наука
имеет основания и Кюхельбекера считать прототипом Чацкого...

Гена: (он сейчас переживает момент большого презрения к литературной науке).
Наука! Тоже мне - наука! Наука-вещь точная. В физике или в алгебре такой
неразберихи и быть не может.

А.А.: Ну, положим, и в алгебре есть уравнения с двумя неизвестными. А то и с
тремя. А впрочем, наука о литературе действительно не принадлежит к разряду
точных.

Гена: (удовлетворенно). Вот я и говорю...

А.А.: Но ведь тем она интереснее! Сколько тут простора для споров,
размышлений, догадок!.. А что касается Чацкого, то есть даже мнение, что
прототипом его был еще и великий английский поэт Джордж Байрон.