"Станислав Рассадин, Бенедикт Сарнов "В стране литературных героев" (Сценарии популярной радиопередачи семидесятых годов)" - читать интересную книгу автора

Погубили демоны! Увы мне, Ивану Васильевичу, увы!.. (Горько плачет.)

А.А.: Да не плачьте вы, Иван Васильевич! Дайте лучше трубку!
(Отбирает ее у Ивана.) Да! Я у телефона!

Голос в телефоне (сердито).
Архип Архипович, вам звонят из детской редакции радио. Кончайте это
издевательство!

А.А.: Простите, я не понимаю... О чем вы говорите?

Голос в телефоне
Как-о чем? У нас тут ваши слушатели телефон обрывают. Одна девочка прямо в
голос плачет: зачем вы, говорит, этого бедного царя так мучаете?..

А.А.: (сконфуженно). Вот как? Ну хорошо, хорошо... (Кладет трубку.) Видишь,
Гена, что происходит? Тот Иван Грозный тебя до смерти напугал, а за этого,
за несчастненького, уже наши слушатели заступаются...

Иван жалобно всхлипывает.

Ну что ж, раз такое дело, придется нам его в покое оставить. Пусть придет в
себя.

И бедный Иван Васильевич остается один - приходить в себя, а наши герои
снова возвращаются в кабинет профессора.

Гена: Архип Архипыч, а может, вы меня опять разыграли? Как тогда, с
Митрофаном?

А.А.: Нет, Гена, не такой уж я любитель розыгрышей. Просто эти цари очень
разные. У Лермонтова Иван страшен, коварен, жесток, но по-своему даже
величествен. А у Булгакова он смешон и жалок.

Гена: Но ведь настоящий-то Иван Грозный наверняка был не такой, как у
Булгакова! Иначе его разве прозвали бы Грозным? Значит, ваш Булгаков все
выдумал!

А.А.: Не совсем. Булгаков хотел сказать, что даже самый жестокий, самый
страшный человек страшен лишь потому, что уверен в своей безграничной
власти над другими людьми. И потому, что эти люди своим рабским страхом в
нем эту уверенность поддерживают. Но стоит ему оказаться среди тех, кто его
не боится,- и он сразу же может стать совсем другим, смешным и жалким...

Гена: Молодец против овец?

А.А.: Вот именно! А против молодца-сам овца... И чтобы выразить эту мысль,
Михаил Булгаков взял и перенес грозного царя в непривычную для него
обстановку. Сразу слетели с него величественные одежды, а под ними
обнаружился самый обыкновенный человек, трусливый, жалкий, напичканный