"Карен Рэнни. Его единственная любовь ("Властители гор" #1) " - читать интересную книгу автора

зале клана и не повел его в свои покои. Вместо этого они прошли под аркой и
оказались во дворе замка Гилмур.
Его бабушка рыдала, закрывая лицо передником.
- Мойра, Мойра! - стонала она, раскачиваясь взад и вперед.
Йена неожиданно охватил леденящий ужас.
Тут же он увидел лошадь матери, привязанную к краю телеги. Бока лошади
были в пене, глаза почти выкатились из орбит. Она рвалась из рук грума,
пытавшегося ее успокоить. Телегу окружало несколько мужчин. Никого из них
мальчик не узнавал.
Однако не эти чужие люди привлекли внимание Йена, а рыдающая бабушка.
Он двинулся к ней, движимый необъяснимым смутным предчувствием, что с
детской невинностью покончено навсегда и ему никогда больше не испытать
радости и счастья в Гилмуре.
Он подошел ближе к телеге, двигаясь как во сне и думая, что видит
кошмар наяву. Пока он исследовал бухту вместе с Фергусом и Джеймсом,
Драммонды убили его мать, его прекрасную, вечно смеющуюся мать.
Он чуть не плакал. Его тошнило. Ему хотелось укрыться в объятиях
бабушки.
- Женщины подготовят ее к погребению. - На его плечо легла чья-то рука.
Он поднял глаза и увидел лицо деда, с жалостью смотревшего на него сверху
вниз. Йен покачал головой - он хотел остаться рядом с ней.
Мужчины отнесли его мать в ее комнату. За ними следовали плачущие
женщины. Позади шел Йен, молчаливый и решительный. Когда обмывали ее тело,
Йен отвернулся, но он не желал уходить, не хотел покидать ее. Он не мог ни с
кем разговаривать.
- Они ее изнасиловали и замучили насмерть, - прошептала одна из женщин,
охваченная ужасом, а бабушка безутешно плакала.
Йен закрыл глаза, руки его, повисшие вдоль тела, были сжаты в кулаки.
Он с трудом сдерживал ярость и печаль.
Всю ночь он просидел возле убранной для погребения матери, тщетно
ожидая, что ее веки приподнимутся, глаза откроются, и она встанет и
рассмеется весело, как всегда. "Это только шутка, - скажет она, - только
шутка, мой драгоценный". И в ее глазах он увидит обычную усмешку.
Он долго и пристально смотрел на нее, до рези в глазах, и старался
пореже мигать, чтобы не упустить минуты, когда она впервые вздохнет. Но ее
веки оставались сомкнутыми, а лицо - неподвижным и белым в свете толстых
восковых свечей в головах и в ногах покойницы.
Его бабушка бодрствовала вместе с ним, сидя на стуле неподалеку от
него. Но они не сказали ни слова во время их ночного бдения, желая сохранить
покой и оградить тело и душу усопшей.
На рассвете пришел дед с какими-то людьми и дал знак окончить церемонию
прощания и начать погребение. Его мать будет покоиться среди холмов Гилмура.
И Йен знал, что никогда больше не увидит ее.
Джеймс и Фергус в килтах встали рядом с ним, но внезапно Йену
захотелось, чтобы они ушли. Он чувствовал, что не сможет удержаться от слез,
а ему очень не хотелось, чтобы друзья видели его в минуту слабости.
Из толпы выступила Лейтис. На этот раз ее непокорные волосы поддались
гребню и ленте. В ее глазах стояли слезы, щеки пылали, губы покраснели и
распухли. Он смотрел на нее, и ему показалось, что прошло не менее тысячи
лет с тех пор, как он дерзнул поцеловать ее.