"Хайнер Ранк. Дорожное происшествие " - читать интересную книгу автора

двадцатью одним часом в комнате у фрейлейн Альвердес. Что вы на это
ответите?
Николаи прижал ко лбу стиснутые кулаки.
- Нет, нет и еще раз нет! - вскричал он. - Это заговор. Я не был в
Вильгельмсхорсте, я не разговаривал в этот вечер с Бригиттой. Я никого не
сбивал. Почему бы вам не спросить у самой фрейлейн Альвердес?
- Уже спрашивал.
- А она? - Николаи прерывисто дышал, и лицо его выразило тревожное
ожидание. - Она что сказала?
- Она утверждает, что вы у нее не были.
Искаженное лицо Николаи разгладилось.
- Вот видите? Чего же вы теперь хотите? Разве этого недостаточно?
- К сожалению, недостаточно. Фрау Оверман утверждает обратное, а у нас
нет оснований меньше верить ей, чем вашей знакомой. Если виновник наезда
действительно вы, у вас было полтора дня, чтобы уговориться с фрейлейн
Альвердес насчет благоприятных для вас показаний. Она близкий вам человек и,
вполне возможно, поэтому решила выполнить вашу просьбу. Ведь такой вариант
нельзя исключить. А какие могут быть основания говорить неправду у фрау
Оверман, человека совершенно непричастного?
- Теории, теории, - простонал Николаи, - все сплошь теории. Хитроумных
вопросов я и сам могу задать сколько угодно. Почему, например, я должен был
проявить звериную жестокость и оставить без помощи тяжелораненого? Разве я
когда-нибудь в жизни совершал поступки, которые могли бы навлечь на меня
подобные подозрения? Я разговаривал по телефону с доктором Эйзенлибом. Он
мне сказал, что на дороге стоял густой туман, а велосипедист ехал без огней.
При таких обстоятельствах любой может совершить наезд, и вина водителя
машины очень незначительна. Способны ли вы придумать мало-мальски разумное
объяснение, почему я все-таки сбежал и тем самым до такой степени запутал
дело?
- Я не психолог, - отвечал Крейцер, - но я считаю, что каждый человек,
особенно в минуту опасности, может совершить поступок, которому трудно
подыскать логическое объяснение.
Николаи не глядел на Крейцера, он глядел мимо него, на обои в белую и
серебряную полосочку.
- Каждое утро к шести я приезжаю в клинику, - заговорил он погасшим
голосом. - Поскольку у нас не хватает врачей, я соглашаюсь даже на ночные
дежурства, хотя и по возрасту и по стажу имел бы право отказаться. Теперь
поглядите на свои часы. Сейчас без малого семь, а в приемной еще дожидаются
двадцать пациентов. Ежедневно двенадцать часов работы, а то и больше. А ведь
я мог бы, как делает большинство, лежать на диване с газетой в руках. Иди
речь только о заработке, мне за глаза хватило бы и восьми рабочих часов, а
тут являетесь вы и утверждаете, будто доктор Николаи бросил умирающего
человека без всякой помощи, а сам преспокойно уехал, ах, да что
говорить... - Он устало махнул рукой. - Все равно не поверите. Раз вы так
убеждены, арестуйте меня, посадите в отдельную камеру, там меня по крайней
мере никто не будет терзать.
- В отличие от вас, господин доктор, мы не имеем права выходить из
себя, даже если у нас и есть такое желание. Всего доброго.
Крейцер быстро проследовал через переднюю, террасу и садовую дорожку к
своей машине. Он усадил фрау Оверман и с силой захлопнул дверцу. Арнольд