"Ника Ракитина, Андрей Ракитин. Крипт " - читать интересную книгу автора

Уже вечерело, когда Ивар покинул дом. Почти до самых сумерек он
просидел в библиотеке, разбирая старые летописные тома в тщетных попытках
найти хотя бы один случай, когда празднование дня Святого Юрия обернулось
бедой. Летопись весьма сдержано сообщала о волнениях, случившихся в 1348
году в Настанге: это был третий подряд год неурожая, когда градом на полях
выбило все, кроме камней, и Синедрион, в неизреченной милости своей и
милосердии, повелел раздать в храме хлеб голодным. Погибло много, раненых
никто и не считал... После этого Святая Церковь Единственного играть в
милосердие закаялась.
Другой случай и вовсе вышел курьезный. Отловленный зверуш оказался
весьма жизнеспособной тварью, к тому же Создатель наделил его немалой силой
и настырностью, не позабыв прибавить к этой адской смеси и дурной нрав.
Зверуш сожрал прекрасную пленницу - кстати, дочь городского головы - тремя
взмахами челюстей, так что никто и опомниться не успел. После чего осоловел
и позволил себя заколоть герою-победоносцу. Что странно, жито в тот год
уродило щедро, и летописец этому простодушно удивлялся.
Больше ни о чем таком хроники не упоминали.
Ивар с досадой захлопнул тяжелый посеребренный оклад. Все, довольно.
Ясно, как божий день, что во время мистерии на него не кинется ни одна
собака. Конечно, у мятежного князя, запретившего на своей земле казни
последователей мессии, враги будут обязательно. И не только поэтому. Претор
слюной исходит от желания отправить дона Кястутиса на тот свет. Ведь в
случае его, Ивара, кончины богатейшее и плодороднейшее княжество отойдет в
державную казну: все равно, что в карман Ингевору. Но в храме?!. Даже Луций
Сергий не настолько циничен.
За четыреста с лишним лет, какие ведутся городские хроники, ни одного
преднамеренного убийства. Даже сбирами в толпе... Святой день.
За окнами понемногу сгущалась прозрачная синева, чище и отчетливей
становились звуки, и во влажном запахе травы уже без труда различался
горьковатый аромат полыни. Где-то в парке неуверенно щелкнул соловей.
Нужно было идти, но князь оставался неподвижен. Ладони лежали на
серебре оклада, тяжкие - не поднять. Ивар бросил взгляд на чернильницу,
усмехнулся. Сидит здесь, как в канун дуэли... Он вдруг подумал, что не успел
ни разобрать архива, ни просмотреть хотя бы вскользь имущественных книг -
ничего. Не написал ни одного письма, не составил завещания...
К лешему! Для чего все это нужно, если завтра утром он вернется домой?
Наверняка злой после скандала со святыми отцами относительно участи
"спасенной" девицы, усталый... Выспится - и поедет на Рушиц, плевать на
дела...
В синеве вечера, далеко и раскатисто, ударил колокол.
Ивар поднялся.
Пахнущие молодой листвой вековые тополя встретили его на пороге.
Дорожки парка были влажными от росы. Пахло сиренью и нефтью - от горящих по
обе стороны входа фонарей. Между деревьями висел, чуть покачиваясь,
надколотый шарик сходящей к ущербу луны. Ивар поправил воротник и огорченно
поморщился: смарагдовую гривну, свой княжеский знак, он оставил в кабинете
на секретере. Но возвращаться было дурной приметой.

Ивар остановился у перил неширокого мостика, перекинутого меж двумя