"Ника Ракитина. Путешествие королевны" - читать интересную книгу автора

ветвей:
- Я тоже посплю. Две ночи не спал, знал бы кто...
Он мирно засопел, так и не поведав, что же хотел сказать.
Имрир полежал, сдерживая дыхание. Потом медленно сел. Камыши зашуршали,
и он испугался, что Матэ проснется, но тот дрых, как каменный. Голова у
Имрира кружилась.
Юноша перетащил непослушное тело и липкой неверной рукой достал из
ножен Матэ кинжал. Сцепил пальцы на рукояти. Почти не размахиваясь, изо всех
сил ударил спящего.
Потом долго и муторно ловил лошадей. Шел к ним, растопыря руки, а они
кружили у куста, насколько хватало поводьев. Имрир упал на колени. Потом
лицом в траву и хрипло заплакал от бессилия. Потом пошел вихляющейся
походкой в сторону, где, как он думал, была столица.
В первом же встречном селении Имрир украл с изгороди порты, снял у реки
и зарыл свою одежду, а сам долго стоял в шелестящих струях, смывая с себя
боль и грязь. Натянул чистое, тщательно вымытые и слегка разбухшие сапоги, и
только тут уразумел, что он сделал. Трясущейся рукой начертал на склоненной
к реке раките знак морны и потащился прочь. После этого Имрир шел три дня,
то по дороге, то по голому полю, ночевал в стогах или просто в траве, и ел,
что придется: корни аира и пшеничные зерна, осыпающиеся из тяжелых колосьев.
Один раз вспугнул куропаток, попытался сбить палкой, но они ушли, мелькнув в
мятлице оранжевыми с серым спинками, а он опять заплакал от неудачи и
яростного голода. К вечеру третьего дня Имрир наткнулся на повозку с
задремавшим ратаем и попытался украсть котомку, но дюжий мужик, проснувшись,
отлупил Имрира, а после, бранясь, сунул ему в руки хлебный ломоть и кусок
сыра. Имрир еле сдержался, чтобы не запихнуть хлеб в рот целиком и не
воткнуть в мужика нож. Он съел всего несколько крошек и спросил дорогу на
Хатан.
К вечеру шестого дня Имрир вышел к столице. Небо медленно теряло
краски, а у стен пылали костры. Столько костров, что он сперва решил, что
город взят в осаду. Он стал двигаться особенно сторожко, как большой
камышовый кот, и вконец перемазавшись в канаве, зато услышал, что эти полки
не пытаются войти, а скорее мешают выйти из города. На какое-то время Имрир
даже вздохнул с облегчением, думая, что морна доделает за него то, к чему он
стремился всю жизнь. Но понял, что не в силах полагаться на время и судьбу;
что эта женщина может опять избежать гнева Предка, и отец останется
неотмщенным, а Двуречье - чужим. И тогда Имрир повернулся и твердой походкой
пошел от столицы к северу и востоку - туда, где ждал его Замок-за-Рекой.

Хель посмотрела на монашка, и в сердце стала прокрадываться непрошенная
жалость. Хель отвернулась к окну. Пахло горелым, дым прокрадывался во все
щели. С пыльного явора сорвалась и бросилась в тусклое небо стая воронья.
Хель тряхнула головой:
- Пусть говорит.
Парень поджимал пальцы, как скрюченные птичьи лапки, стараясь спрятать
в рукава балахона, и это почему-то неприятно поразило ее. Уехать, вырваться
из этого проклятого города... купаться в хрустальных озерах. Даже скачка
через леса меньше бы утомила... она всего только человек...
- Хозяйка... ты спишь?
Хель тряхнула волосами. В конце концов, она забудет, что у нее есть