"Ника Ракитина. Легенда о заклятье" - читать интересную книгу автора

завалился набок. Капитан стремительно обернулся, взглядом ища спасителя.
Лино беспомощно смотрел на убитого, сжимая дымящийся пистолет. Потом уронил
его и присел, скорчась и заслоняя лицо руками. В перекошенном черном лице
Юджина метнулось что-то, точно молния. Переступив обломок рея, он нагнулся
над мальчишкой, сказал очень тихо:
- Ничего, с каждым так бывает...
Лино молчал. Тогда Юджин молча сгреб его огромными, как лопаты,
ручищами и бережно передал на руки своих людей.
Потом они высвобождали "Грозный", абордажными топорами безжалостно
обрубая спутанные снасти, и, забрав пленных, ценности и бумаги, потопив
"Принсипе", на всех парусах, которые выдерживал изуродованный рангоут,
уходили от места своего славного сражения. Покончив с необходимыми маневрами
и убедившись, что опасность миновала, капитан спустился в свою каюту. Лино
все так же сидел на его измятой постели, где был оставлен полчаса назад, и
глядел в никуда пустыми горячечными глазами.
За Юджином, тяжело грохоча сапогами, подбитыми железом, вошел в каюту
седой Висенте:
- Молчит? Это он тревогу поднял.
Кейворд резко обернулся, глянул на товарища. Потом в два шага преодолел
расстояние до постели, сел на край, взглянул на мальчишку своим тяжелым
пристальным взглядом. Висенте присел на корточки у постели, заглядывая в
лицо Лино:
- Как себя чувствуешь, малыш?
Лино не шевельнулся. Висенте вгляделся еще:
- Матерь божия! Да он ранен!.. - и с осторожностью, казавшейся
невероятной в этом жестком теле, стал стягивать рубашку с худого
окровавленного плеча. Это заставило Лино очнуться. Он рванулся, рубашка
треснула.
- Порка мадонна! - вскричали пираты разом. - Девчонка!

Маленький талисман большого корабля.
(продолжение)

Кармела болела долго. Не из-за раны - неглубокой царапины, вскользь
нанесенной чьей-то саблей, не от потрясения, пережитого в бою, не от тягот
моряцкой службы и сурового обхождения. Ничто в отдельности и все вместе
надломило ее и бросило в почти беспрерывное лихорадочное забытье на две
недели их обратного марша в Иту.
Юджин не позволил перенести ее из своей каюты, и, на короткое время
приходя в себя, Кармела почти всегда видела капитана сидящим у своей
постели. Их взгляды встречались; в его, обычно крутом и насмешливом,
мелькало странное смущение, он клал на ее горящий лоб тяжелую ладонь, веки
падали от слабости, и девочка опять погружалась в забытье. И так повторялось
долго.
Кармела уже не боялась Юджина, не боялась, что он станет бить ее. Силы
на страх не было. Она только пыталась уклониться от его ладони. Потом
перестала. А он, нарушив однажды свое тяжелое молчание, пробормотал
вполголоса:
- Обиду на меня держишь? Да знай я раньше - я б и пальцем...
- Знай ты раньше - ты бы меня просто не взял.