"Ника Ракитина. Дело о физруке-привидении " - читать интересную книгу автора

- Не знаю, - фыркнула Ленка, - за очками не видно!
Очки были такие толстые, что о цвете и форме глаз Игорька можно было
только догадываться. Еще он был невысок, сутул и вывернут, как синусоида. В
общем, не мужчина, а сплошное недоразумение.
- Не понимаю, чем вы недовольны, - возмутилась отловленная за столовой
Любочка. - Вы же не замуж за него идете.
Девчонки дружно фыркнули.
А в обед Игорь Леонидович показал характер. Он грохотал по столу
локтем - стол слегка подпрыгивал - и требовал у дежурных немедленно принести
ему компот.
Дежурные этого сделать никак не могли, сразу, по крайней мере. И не
из-за отсутствия компота. Просто на полторы почти тысячи детей и обслуги
наличествовало всего четыреста два стакана. Это на сегодняшний день. А с
каждым днем эта цифра неуклонно уменьшалась. И Роман Ростиславыч, и завхоза
разводили руками и умоляли потерпеть - в начале оздоровительного сезона на
складах стаканов не было. Вероятно, можно было закупить чашки, но, похоже,
где-то в недрах существовала какая-то замшелая инструкция, по которой в
лагере из чашек пить нельзя. Не положено. Хорошо, хоть тарелки были
нормальные, фарфоровые, и вилки раздавали. В башкирском лагере "Березка",
Кира знала доподлинно, вилок нет.
Из-за стаканов возникали форменные баталии, а воспитатели, которым
довелось уже отдежурить в столовой, вспоминали об этом с ужасом. Но Игорь
Леонидович ничего не знал. Он грохотал и требовал. И Ванечка, которому
компота еще тоже не досталось, сказал с тихой тоской:
- Во дает! Прямо Терминатор.
Иначе Игорька в "Чайке" больше никто не звал.

Дети - существа простодушные и доверчивые. Если им пообещали
Терминатора, то они и ожидают Терминатора - а Игорь Леонидович не
соответствовал. И все равно в третий отряд ходили, как к гробу Господню -
интересовались. Именно поэтому Игорек переломил характер и почти без
скандала поселился в предназначенном ему помещении, укрылся там и без нужды
не выходил.

2.

Посреди заброшенной песчаной дороги стоял баул. Был он раскрашен, как
кильт шотландца-авангардиста. А вокруг, то присаживаясь на него, то носясь
крупной рысью и взбрыкивая босоножками-копытами, металась длинноногая девица
в черных легинсах, сверкающем зеленом топике, едва закрывающем живот, со
стянутыми резинкой рыжими волосами. При особенно порывистых движениях волосы
эти колотили девицу по щекам, словно хвост укушенной шершнем кобылы.
Девицу звали Катька и было ей тринадцать с половиной лет.
Прометавшись какое-то время, она в очередной раз подхватила баул,
прижимая к себе, как беременную бегемотиху. Ярость - не сила, хватило
девчонки ненамного.
"Кошка прошла шесть шагов и упала," - пропыхтела она, вытирая потный
лоб. На лбу осталась пылевая полоса. Катька плюхнулась на баул; держа за
корень хвоста, извлекла из топика бело-пятнистую крысу:
- Пропали мы, Золотко. Гад!