"Шамиль Ракипов. О чем грустят кипарисы " - читать интересную книгу автора

"виллис".
Перед командиром полка лежала карта, я догадалась, что и мне предстоит
выступить в той же роли.
- Как чувствуешь себя, Магуба? - спросила Бершанская. - Отдохнула?
- Так точно, товарищ майор, - весело ответила я. - Готова выполнить
любое задание.
- Задание ответственное, - она жестом пригласила меня к столу. -
Доставишь этого "святого человека" в район Ай-Петри. Он прыгнет с парашютом.
Вылет в двадцать один час. Сигнал на месте высадки - две желтые ракеты. Если
будет одна красная - возвращайтесь.
Мы обсудили кое-какие детали, и Бершанская поднялась:
- Я вас оставляю...
Она вышла. Изучая по карте предстоящий маршрут, я сказала:
- Вы так неожиданно исчезли. Спасибо вам за "молитву", аллах ее
услышал, прислал все, что нам было нужно.
- Я опасался, что кто-нибудь из вас отправится в Старый Крым, хотел
предупредить, - Темир-шейх говорил на моем родном, чисто татарском языке.
Предупреждая вопрос, пояснил: - Я родом из Татарии, из Сабинского района.
Удаляться от аэродрома не следовало. Группа эсэсовцев и полицаев совершила
налет на Старый Крым уже после того, как его освободили наши войска. Зверски
убили несколько сот жителей, в основном, женщин и детей. Отряды
пограничников прочесывают леса.
- Я так и подумала, что вы нас охраняли. Давно вы в Крыму?
- С осени сорок первого.
Мы разговорились. Темир-шейх рассказал, что принятое им обличье
духовного наставника верующих мусульман позволило ему исходить весь Крым
вдоль и поперек, не вызывая подозрений у гитлеровцев и прислужников"
- Возвращаюсь в Севастополь, - он постучал пальцем по карте. - Наше
наступление замедлилось, борьба идет за каждый квадратный метр крымской
земли. Немцы рассчитывают удержаться в этом районе. Заминировали дороги,
опоясали горы проволочными заграждениями, создали несколько сильно
укрепленных оборонительных линий. Боеприпасов им хватит надолго.
Заградительный зенитный огонь будет очень плотным. Много прожекторов, свезли
их со всего полуострова. Туго вам придется. Первый оборонительный рубеж вот
здесь, от Балаклавы на север, через высоту Сахарная головка к станции
Бельбек.
"Вот почему он здесь, - подумала я. - Доставил в штаб армии данные о
немецких, укреплениях в районе Севастополя". Вслух сказала:
- Увидите генерала Енеке, скажите: ничего ему не поможет, а с помощью
ваших молитв мы сокрушим все его сооружения. Пусть сдается, пока не поздно.
- Гитлер уже сменил Енеке, - сказал, смеясь, Темир-шейх. - Новый
командующий - генерал Альмендингер. Сдаваться не собирается. Немцы
беснуются, вымещают свою злобу на местных жителях, не щадят даже грудных
детей. Севастополь - их последняя надежда. Но превосходящие силы теперь не у
них, а у нас. Надеюсь, скоро встретимся вот тут, на набережной. Но,
признаться, боюсь за тебя, Магуба, за весь ваш полк. Легче пройти по мосту
Сират, чем прорваться через эти рубежи.
В мусульманской религии Сират - мост над адом. Пройти, по нему очень
трудно, он тоньше волоса, острее бритвы, а внизу - огненная река. Мне
почему-то захотелось придать нашему разговору шутливый оттенок.