"Шамиль Ракипов. О чем грустят кипарисы " - читать интересную книгу автора

гитлеровским разведчиком.
Ночь выдалась темная. В назначенное время я подкралась к развалинам. Ни
звука, ни огонька. "Надо было поднять весь полк, - размышляла я. - Окружить,
по команде включить фонарики, крикнуть: "Хенде хох!" Впрочем, скорее всего,
лазутчик здесь больше не появится. Он уже сделал свое дело, и мы понапрасну
теряем время. Бершанская рассчитывает обезвредить сразу двух шпионов.
Конечно, это было бы здорово. Где-то к юго-востоку от нас затаилась вторая
группа захвата. Но мы, по-видимому, опоздали, птички уже улетели. Если
сигналов не будет, Бершанская, вероятно, объявит тревогу. Может быть, сумеем
скрытно перебраться в другое место, а здесь оборудуем ложный аэродром".
Я ощупала рукой край пролома. И вдруг услышала шорох. Он здесь! Меня
начала бить дрожь. "Бояться нечего, - успокаивала я себя. - Неужели мы
вчетвером не справимся с одним немцем? Бершанская одна его скрутит. Если
двинусь дальше, могу спугнуть. Буду стоять и ждать".
Прошло несколько тягостных минут. Мне показалось, что в глубине
"дворца" качнулась тень...
Свет карманного фонарика вспыхнул шагах в пятнадцати от меня. Азбука
Морзе...
Л-ю-б-л-ю...
Мне все стало ясно, я едва не расхохоталась и направилась прямо к
"лазутчику". Увидела вдали ответные сигналы, остановилась.
Я - т-о-ж-е.
В той стороне расположен аэродром наших "братишек". Обмен любовными
посланиями. Кто же это?..
Освещенная светом четырех фонариков, медленно, как привидение, по
каменным уступам спускалась девушка, штурман из эскадрильи Лейлы. Фамилию
называть не буду. Хорошая девушка, отличный штурман, и вот...
- Я же говорила - лазутчица! - с торжеством воскликнула Рачкевич.
Я не выдержала и рассмеялась.
- Отставить смех! - строго приказала Бершанская. - Товарищ штурман,
идите за мной.
Я вернулась на аэродром, удивляясь, что дрожь в коленках все еще не
проходит. Не простое дело - ловить шпионов.
Через полчаса ко мне тихо, как тень, подошла виновница.
- Попало? - сочувственно спросила я.
- Попало.
- От полетов отстранили?
- Нет, что вы! - она испуганно глянула на меня.
- Ну, легко отделалась. Мы могли, между прочим, ненароком пристрелить
тебя.
- Вот и Бершанская то же сказала!
- Твое счастье, что мы заранее твердо решили взять тебя живьем.
- Вам смешно.
- Ни капельки. Мне очень досадно, что это оказалась ты, а не настоящий
диверсант. Или диверсантка. Меня бы представили к, награде. И слава - на всю
дивизию.
"Лазутчица" даже не улыбнулась.
- Товарищ старший лейтенант, не говорите Санфировой, - озабоченно
попросила она. - Ладно? Я ее боюсь больше, чем Бершанскую, честное слово.
Она меня убьет.