"Ал Райвизхем. Здрасьте, я ваша тетя - 2 (с половиной)" - читать интересную книгу автора

- Это же та самая сволочь, которая кидалась чернильницей в юридической
конторе, - воскликнул один из журналистов, на лбу которого красовалась
большая шишка. - Ну держись! - с этими словами он подобрал булыжник и
запустил им в судью. Тот увернулся и кирпич со всего размаха ударил по лбу
мистера Гутентагса. Полицейский негодующе схватил кирпич и метнул им в
своего обидчика. Однако камень угодил совершенно в другого репортера.
- Ах так! - вскричал тот, отбрасывая блокнот и нагибаясь за камнем. -
Получи!
В следующую минуту в особняке Чеснеев разгорелось настоящее сражение.
Туча камней летала по воздуху во всех направлениях, разбивая головы и лбы
нерасторопным. Отряд полиции, сомкнув свои ряды по приказу Гутентагса начал
избивать прессу дубинками, но журналисты оказались не робкого десятка.
Каждый из них работал криминальным репортером и в совершенстве владел
искусством уличных боев.
После прибытия подкрепления, вызванного по рации, вверх взяли
полицейские, арестовав и избив всех, кого только можно было поймать в
окрестностях замка. Вновь попало сэру Френсису, Джекки Чеснею и Чарли
Уэйкому, оказавшихся на пути сводного отряда полиции особого назначения.
Вновь досталось на орехи и судье Криггсу. Его подбитые глаза и сломанный нос
дико смотрели на мир. Брассета забрали вместе с остальными участниками,
посчитав его за одного из зачинщиков. К вящему неудовольствию судьи Криггса
и семейства Чеснеев обнаружилось, что из сетей полиции счастливо ускользнул
только Бабс Баберлей. Подтверждением этого факта можно считать теплое
письмо, присланное им в тюрьму на имя семейства Чеснеев. В письме
приводились слова сочувствия и глубокого прискорбия тем, что не может
разделить их судьбу, поскольку в ближайшее время женится и уезжает на
Канарские острова.


ЭПИЛОГ.

Судья Криггс, в своем кресле-качалке дожидался наступления Нового года.
Несмотря на достаточно солидный возраст, который судья тщательно скрывал, он
до сих пор верил в Санта-Клауса и каждый год под елочкой оставлял большой
мешок для подарков. Но к его немалому разочарованию, после достижении
будущим судьей совершеннолетия, мешок постоянно оставался пустым. Молодому
Криггсу было невдомек, что подарки в мешок клали его родители, которых он
отправил в дурбольницу, чтобы завладеть их состоянием, благо полученное на
родительские денежки обширное юридическое образование (с обширными пробелами
во всех областях юридиспруденции) помогло. Но судья каждый год продолжал
верить, что в предыдущем году произошло досадное недоразумение и что в
этом-то году, его большой мешок обязательно наполнится и ругался последними
словами, когда этого не происходило. Стоит ли говорить, что запросы судьи
росли вместе с ним, и размеры мешка достигали уж вовсе неприличных размеров.
Резонно полагая, что в этом-то году ему должны обломиться подарки за все
предыдущий годы, мистер Криггс каждый год увеличивал размеры мешка. Со
временем, елку пришлось ставить в конюшне, поскольку мешок, в который
запросто могла поместиться лошадь вместе с экипажем, занимал слишком много
места в гостиной судьи. Несмотря на это, проснувшись после каждого нового
года мистер Криггс живо бежал исследовать содержимое мешка. Вот и в этот