"Лана Райберг. Лестница в небо или Записки провинциалки " - читать интересную книгу автора

странице краснокожей книжицы пропуск в рай.
Получив радостную весть, я буквально прижала к стенке добрую врачиху и
потребовала на вечер отпустить меня домой. Не знаю, как сейчас, а тогда вещи
больного держали в подвале, в закрытой комнате, и выдавали только по записке
врача. Врачиха сопротивлялась, говорила, что я слаба, потеряла много крови,
что меня еле спасли от сепсиса, и что мне необходимо быть под наблюдением.
Безумная решительность больной ее сломала. Я даже пригрозила, что все равно
убегу - в тапочках и халате, и она выписала нужную бумажку, для очистки
совести спросив:
- Вы обещаете, что вернетесь к утреннему обходу?
Я обещала. Мы обе знали, что это ложь.
На дрожащих ногах тогда я вывалилась в белый снег, поймала такси,
вихрем ворвалась в кабинет овир а, игнорируя очередь, забрала бумаги,
приехала домой, схватила нераспакованную сумку и помчалась на вокзал - до
отправления поезда на Москву оставался один час.
Добравшись утром до Шереметьево, я зарезервировала место на ближайший
рейс- билет был действителен в течение месяца, и тогда только позвонила
предполагаемому жениху, напрасно две недели назад встречавшему пропавшую
невесту.
Удивляюсь мудрости судьбы. Она задержала меня на Родине и отправила за
океан для новой жизни, не обремененную прошлым.
Американский чиновник тщательно проверяет документы. Украдкой еще раз
смотрю на фотографию Дэвида. Он мне не нравится. Но бежать - некуда. Выхожу
за барьер и оказываюсь оглушенной лавиной новых впечатлений, ярких красок,
запахов и знойной суеты - вокруг веселые, загорелые и легко одетые люди. Я -
в зимних сапогах и в плотном шерстяном костюме. Чувствую себя так, как,
наверное, чувствовал бы нанаец, перенесенный мгновенно из зимней тундры на
пляж в Сочи. Растерянно перекладываю из руки на руку ненужную шубку, враз
потускневшую и прибавившую в весе, и попадаю в объятия шумного господина.
Господин радостно тормошит меня, выкрикивая приветствия и комплименты.
Мне неловко за свою холодность, но никакой радости не чувствую - только
растерянность и усталость. Дэвид выглядит гораздо старше, чем на фотографии,
к тому же он оказался высоким и толстым. Одет кандидат в мужья эффектно -
элегантный серый костюм, в петлицу пиджака кокетливо засунута красная
гвоздика. Между делом замечаю, что мою новую знакомую, Люду, встречает
высокий сутулый старик со скорбно поджатыми губами. Вздрагиваю и вымученно
улыбаюсь Дэвиду.
Открытая красная машина мчит нас по пустынным улицам, мимо особняков за
высокими стенами оград. Как во сне вхожу вслед за Дэвидом в абсолютно
стеклянный дом, приземистый и длинный, спрятавшийся среди цветущих деревьев
и пышных неопознанных цветов. В полумраке холла натыкаюсь на какую-то
скульптуру. Хозяин дома хлопает в ладоши и, под потолком загораются
многочисленные лампочки. Мы стоим возле огромной кровати, застеленной
зеленым шелковым покрывалом. Кровать настолько роскошна, что мне становится
дурно. Дэвид, хитро покосившись на меня, произносит:
- Здесь ты будешь спать.
- А вы? - жалко пискнула я.
- Тоже здесь, - последовал ответ. Неожиданно для себя я заорала:
"Нет!" - и разрыдалась.
Я рыдала и не могла остановиться. Наконец-то все позади - пустой