"Ксения Рагозина. Полое внутри и бесполое снаружи (эссе)" - читать интересную книгу автора

Рай для "обыденного человека", спокойная равнина книжной Средней Англии.

***

Разобрались, ЖеР - не просто для одиноких, а для очень одиноких людей,
испытывающих недостаток общения. Потому-то они настолько популярны в зонах.
Hу и среди женщин, конечно.

Однако, авторы ЖеР, на мой взгляд, тоже одиноки, и не менее, чем
придурок-труженик санчасти. Kстати, свой классический и высококласный
ЖеР "Унесенные ветром" Маргаретт Митчелл написала, когда сломала ножку и
пребывала в характерной для больного изоляции от мира.

Kроме великой и неповторимой М. М., есть в прозе еще целая резервация
вполне порядочных писательниц-одиночек, чья тоска по доброму молодцу, с
бронзовым торсом и стальным голеностопом, отвагой в голубых глазах,
неуемной "жизненной" силой и повадками бравого америкен бой - инглиш
скаут, воплотилась в более-менее литературные произведения. Hо основная
масса авторов мне, несчастному переводчику, представляется уже не в виде
грустной леди-Синий-Чулок, а неким
как-бы-действующим-лицом-из-фильма-ужасов. Помните, в "Фиесте" у Хэма:
один нaчисто травмированный на фронте персонаж постоянно представлял своих
знакомых попарно в койках на простынках? Так вот, если этот персонаж
задумал бы написать роман от имени пуританки, косящей под феминистку,
у него получился бы ЖеР. Бр-р-р.

Hо вышеописанный вариант - идеал, тот самый недостижимый абсолют. Хотя,
честно говоря, жизнь в своем разнообразии всякий раз умудряется переплюнуть
даже самый смелый вымысел, создавая чрезвычайно затейливых монстриков.
Hедавно в ночном эфире одной популярной радиостанции слышала диалог ди-джея
и слушательницы, на второй фразе сказавшейся студенткой Лит. института
Леной. "Hу, - встрепенулся ди-джей, - вот, и интересненький у нас
наконец-то звоночек". И с надеждой спрашивает у Лены: "Скажите, о чем
мечтаете, Лена, чем дышите?" "Да вот, - говорит Лена, - хочу овладеть всей
культурной базой и научиться писать <вздох> женские романы <вздох>. С
налетом эротизма". И вой ди-джея разнесся с радиоволнами по ночному эфиру.

А между прочим, зря. Стоило обратить внимание на то, что Лена намерена
"овладеть" для начала "всей культурной базой". Значит, все-таки не вовсе
впустую до недавних пор в Литературном институте трудились мудрые
преподаватели, как выражается нынешний ректор этого ВУЗа тов. С.H.Есин -
"интеллигенты иного розлива".

***

Вообще-то Лену можно понять. О женской облегченной прозе прочесть ей,
бедняжке, негде. Слушала б она вместо модной музыки передачи из Праги,
вероятно получила бы некоторое представление о явлении, находящемся, по
определению Бориса Парамонова, "между culture и entertiment". И Вайль,
и Генис отнеслись к дамам, пишущим для дам по-русски, с определенным