"Борис Маркович Раевский. Товарищ Богдан " - читать интересную книгу автора

Иван Васильевич вздрогнул:
"Ловкий прохвост!"
Но ответил спокойно, не торопясь:
- Почему это "без паспорт"?
- Те-те-те... - снова засмеялся "боксер". - Я - как это по-руссиш? -
убитый воробей. Меня на мякише не обманешь. Я знай - ви есть без паспорт...
- Хочешь богатеть? - вдруг перейдя на ты, дружески зашептал он и снова
положил руку на плечо Бабушкину. - Вот, - он вытащил из портфеля какую-то
бумагу. - Читай. Едем нах Америка!
- В Америку? Зачем? - удивился Бабушкин, быстро просматривая бумагу.
Это был форменный бланк контракта, отпечатанный сразу на трех языках:
немецком, польском и русском. Подписавший его давал обязательство отработать
три года на сахарных плантациях в Аргентине.
"Отказаться? - быстро соображал Бабушкин. - Нет. Этот прыщавый
вербовщик кликнет шуцмана. Чует, собака, что я без паспорта".
- В Аргентину? Отлично! - оживившись, заявил Бабушкин. - Всю жизнь
мечтал: ковбои, прерии, индейцы...
Вербовщик не заметил насмешки.
- Вот здесь подписайт, - сказал он. - И не попробуй спрятайтся. Наша
компани - как это по-руссиш говорят? - под мостовой найдет!..
"Какую бы фамилию поставить? - думал Бабушкин, вертя в руке карандаш. -
Герасимов? Сидоров? Петров?"
Усталый, голодный, он усмехнулся и, разозлясь, коряво, неразборчиво
подписал:
"Ловиветравполе".
- Какой длинный имя! - присматриваясь к размашистым каракулям
Бабушкина, удивился вербовщик.
- Нормальная украинская фамилия, - ответил Бабушкин.
Прыщавый здоровяк, уложив контракт в портфель, сразу оставил свой
прежний - ласковый, дружеский - тон. Теперь он произносил слова жестко,
требовательно. Не говорил - приказывал.
Он отвел Бабушкина в какой-то полуподвал. Там уже находилось человек
двенадцать. У всех у них было что-то общее: все походили на бродяг.
"Компания что надо!" - усмехнулся Бабушкин.
Тут же сидел за столом какой-то коренастый крепыш в плаще. Он был
чем-то вроде помощника у "боксера". И все время молчал, как немой.
- Ти есть голодний? - спросил "боксер" у Бабушкина и ткнул рукой в
угол: там, прямо на полу, стояли консервные банки. Бабушкин вскрыл одну из
них. Бобы. Не очень-то вкусная еда, особенно когда сало застыло. А разогреть
негде. Но Бабушкину было не до выбора. Он пристроился поудобнее и опустошил
всю двухфунтовую банку.
"Боксер" объявил: отправка завтра, в восемь утра. Маршрут - до
Франкфурта, а там их сольют с другой группой.
Все улеглись вповалку.
Утром поели те же бобы.
Шагая на вокзал, Бабушкин слушал, о чем толкуют завербованные. В общем,
ехали охотно. Здесь в Германии, судьба их не баловала. А в Америке, по
слухам, жизнь богатая. Вербовщик обещает каждому работу, а со временем - и
свой домик в рассрочку.
- Хуже не будет, - подытожил один из бродяг.