"Софья Борисовна Радзиевская. Белое Перышко " - читать интересную книгу автора

А это что? Высоко над верхушками деревьев с другой стороны сада
появилась целая стайка зябликов. С тихим свистом и чириканьем они неслись
дальше, дальше, видимо, очень торопились. И тут же им навстречу устремился
Белое Перышко - победитель. Ну и драка теперь начнется!
Драки не последовало. С нежным взволнованным чириканьем Белое Перышко
взмыл вверх, навстречу стае и опустился на ветку около гнезда. Трепеща
крыльями, поднял голову, надул горлышко, точно приготовился петь.
И вдруг навстречу этой еще не спетой песне от стаи отделилась маленькая
серая птичка и спустилась вниз, тоже на ветку, рядом. На ее крылышках белых
полосок не было. Белое Перышко весь распушился от волнения, вспорхнул и
снова сел поближе. Нет, он не собирался драться, ведь это была она, подруга
из далекой Африки, и ее звало и тянуло к тому же растрепанному зимними
бурями гнезду.
Они быстро договорились. Весело перекликаясь, поиграли в воздухе,
закусили тем, что попалось на глаза, и опять вернулись к тому, что их так
привлекало, - гнезду. Белое Перышко не принимал участия в осмотре, он порхал
вокруг и то принимался за свою песенку, то обрывал ее, не закончив.
- Сюда, сюда, Мбого! Вот на этой осине. Гикуру, возьми мой бинокль!
Между деревьями замелькали люди, взрослый и три мальчика. Шли
осторожно, старались не шуметь.
Маленькая черная рука подняла бинокль к лицу.
- Вижу, - сказал мальчик, старательно выговаривая русские слова. -
Очень вижу. Это наш, наш уайт Фивер, как это?
- Белое Перышко! - в восторге подхватил Арсик. - Мы его так еще летом
назвали за перышки на хвосте.
- Профессор Линдгрен тоже так называл там, в Кении, - сказал черный
мальчик. - Надо очень скоро ему написать, он будет очень... как это?
- Очень рад, - подсказал высокий человек. - Ты, Гикуру, все лучше
говоришь по-русски.
- Я очень учусь, - серьезно ответил мальчик, неохотно отдавая бинокль
брату. Но ведь и Мбого не терпелось посмотреть на старого знакомого.
- Может быть, осенью он опять прилетит к вам в Кению и кто-нибудь
поймает его! - воскликнул Арсик.
- Может быть, - ответил Гикуру. - Только профессор Линдгрен больше туда
не поедет. Он очень старый и очень больной. А я и Мбого - мы поедем, когда
будем много-много знать, как советские люди. Профессор Линдгрен так сказал,
когда нас привезли в вашу страну. На каникулы мы к нему поедем, в Англию. Он
так сказал.
- Тише, - перебил его Мбого. - Слушайте!
В эту минуту Белое Перышко принес и вежливо подал подружке еще одну
веточку, а сам опустился около гнезда на ветку и, трепеща крылышками, надув
горлышко, запел. Ради этого гнезда, ради будущих крошек-детей он перелетел
море, леса, реки и речушки. И теперь, пока подруга вплетала в гнездо
принесенную им веточку, он, сидя около нее, заливался своей лучшей песней,
какой никто и никогда не слышал в Африке. Потому что это была песня о семье,
о новой жизни, которая скоро проснется в голубых чудо-яичках.
Мальчики слушали не шевелясь. И когда маленький певец вспорхнул и
умчался за новой веточкой для гнезда, Гикуру провел рукой по лицу и сказал
тихо:
- Так будем петь мы в Африке, когда завоюем свободу.