"Эдвард Радзинский. Сансон" - читать интересную книгу автора

(тогда уже всех обвиняли в заговорах - это было самое употребительное
слово); и заявили, что ей предоставлена народом великая милость - кровью
искупить свои преступления.
Этими судьями были граждане Денизо и Руайе. С ними пришли еще два
депутата Конвента. Пришли поглазеть на когда-то всемогущую красавицу - как
она будет умирать!

Кстати, с Денизо и Руайе я тоже встречусь на эшафоте. В той же
канцелярии я приготовлю их к смерти, теми же ножницами отрежу волосы и
повезу на той же телеге, что и мою маленькую Дюбарри...

Я велел помощникам начинать готовить ее. С искаженным, ставшим таким
безобразным лицом, она боролась с ними. Трое держали ее, пока четвертый
срезал роскошные волосы, готовя ее к объятьям гильотины.
Потом я взял с собой несколько локонов и долго вспоминал запах ее
волос, запах моей юности...

Наконец она впала в забытье и позволила связать себе руки. Только
горько плакала, все время плакала... Я посадил ее на свою телегу, сел
впереди и всю дорогу не оборачивался: боялся - узнает! И всю дорогу -
горькие рыдания, каких я не слышал никогда в жизни. А я знаю в этом толк -
много было рыданий в этой телеге!
Все улицы были заполнены народом, и наши славные патриоты кричали: "Да
здравствует Республика! Смерть королевской шлюхе!" - и приветствовали меня,
славного Шарло, который так ловко отправляет на небеса врагов Республики.
Мне было приказано казнить ее последней, чтобы она испытала весь ужас
ожидания смерти. Но двадцать лет назад я сказал ей правду - теперь я ей
пригодился! При виде гильотины она упала в обморок, и я тотчас велел нести
ее на эшафот - первой! Однако она немедленно пришла в себя, стала
отбиваться, и все обращалась ко мне, все кричала:
- Минуточку, еще только одну минуточку, господин палач!
Мы встретились глазами, и в этот миг, клянусь, она меня узнала! И тогда
я приказал помощникам - быстрее! Она продолжала сражаться с ними, пока они
торопливо привязывали ее к доске. И все кричала, все молила меня:
- Минуточку, господин палач, еще одну минуточку!..
Я дернул за веревку - все было кончено!

Был обычай - показывать отрубленную голову народу. Но я не мог поднять
эту голову, которую целовал когда-то... И вот юнец в красном колпаке
выскочил на эшафот и потребовал показать ее голову!
Народ грозно гудел. Я предложил юнцу помочь мне - сделать это самому,
если он, конечно, не боится крови. Он прокричал в толпу, что кровь врагов
народа доставляет ему только радость! И народ аплодировал ему.
Я попросил его открыть кожаную крышку ящика, куда скатывались головы
несчастных. Мне показалось, что он побледнел... Но наклонился, достал
голову, подошел к краю эшафота и... рухнул вместе с ее головой! Она катилась
по помосту, а он лежал без движения. Доктор потом сказал, что его сразил
апоплексический удар.
Я так и не знаю до сих пор, что его убило - ужас или то, что
происходило в те мгновенья в душе моей...