"Анатолий Радов. Достоевский FM (сборник рассказов)" - читать интересную книгу автора

рассуждения. Они так и оставались какими-то неполными, похожие на старые
объявления с давно оторванными кусочками, на которых были старательно
вычерчены номера телефонов.

- Я как объявление с которого не сорван ни один такой вот номер для
контакта - подумал Виталий и ему, как недавно во сне, захотелось плакать, но
он не умел этого делать, поэтому только глубоко вздохнул, почувствовав
тяжесть над сердцем. Тогда он резко зашагал в прихожую, накинул там легкую
бежевую куртку, и обувшись, вышел из дома.

Осень обступила его и смешалась с ним. Он заметил первый лист, упавший
с груши. Лист лежал ожидая другие листья, он был одинок.

- Но его одиночество временно - думал Виталий, спускаясь по ступенькам.
Ступеньки грустно скрипели, как обычно, как всегда, когда он по ним
спускался или поднимался. Он взял прислоненную к дереву удочку, и быстро
заспешил по дорожке. Он открывал калитки, и не закрывал их, словно оставляя
себе путь к отступлению.

- Хм - хмыкнул он, открыв третью калитку - Разве можно отступать в
сторону обратную отступлению. Это вот сейчас я отступаю, разве если
повернуть обратно, я снова буду отступать? Неужели тогда куда бы я не шел, я
все время отступаю?

Четвертую калитку он с силой закрыл и сев на бревно, он выдрал крючок
из обтянутой поролоном ручки, и стал раскладывать удочку. Он знал, что
рыбалка может отвлечь от этой пустоты, от этой осени внутри, от внутренней
слабости перед жизнью.

- Сушенные козявки - думал он, кривя губы в презрительной улыбке -
Когда это пришло мне в голову? - он никак не мог вспомнить - Когда это я
придумал ловить этих несчастных козявок и прокалывать их булавками? Я
сушенная бабочка - сказал он себе и забросил удочку.

С того берега, как будто перелетев реку, в него впился взгляд. Он
поднял глаза и посмотрел на желтеющие кусты. Как всегда того, кто смотрел,
не было видно. Виталий положил удочку не сводя взгляда с кустов.

- Это будет всегда - стал думать он, понимая, что эти мысли будут
только увеличивать пустоту, только делать ее сильнее, но уже был не в силах
сдерживаться - Вот этот взгляд, эти бабочки на бархате, эти статьи и книги,
этот лист под грушей, эта черная гадюка, эти бесконечные пасмурные дни - это
все навсегда. Из это не сбежать, это мой берег, на котором всегда так. На
котором нет жизни... Господи, неужели из этого никогда не выбраться?!

Он ощутил внутри легкое головокружение и стал проваливаться в пустоту,
не чувствуя под собой абсолютно ничего, но всего через секунду с удивлением
заметил, что крепко стоит на ногах. Он стал смотреть вперед себя, и увидел
человека сидящего на бревне, в бежевой куртке, съежившегося, несчастного,
обреченно смотрящего на него. Этот взгляд был невыносим, в нем была только