"Егор Радов. Не вынимая изо рта" - читать интересную книгу автора

И он стегал меня ремнем по плечам. Когда он умирал от несварения
мочи, я додушил его. Мне хотелось отрезать его мерзкие уши, зачавшие меня,
которые были много меньше моих, но потом я решил, что это может вызвать
подозрение у милиции. Наши милиционеры были дотошным народом. Они все были
белорусы и имели по два влагалища на брата. Когда им нужно было делать
"тю-тю", они обнимались, целовались, называли друг друга "машками" и
засовывали каждый другому по два пальца обеих рук в эти влагалища. Так они
могли стоять часами. И постоянно - поцелуи, "машки". Неудивительно, что их
прозвали "машками". Я ненавидел их, а они называли нас "уховертками" и
постоянно пытались поймать на нарушении закона о приличии. Один "машка"
меня особенно невзлюбил.
- Эй, ты, уховертка! - кричал он мне. - Ты не за мочку ли схватился?
Он шел на меня, смердя своими гордо выставленными влагалищами,
которые налились кровью, как глаза навыкате.
- Никак нет, мой дорогой приятель и друг! - нехотя отвечал я.
- Смотри, упэрэ!.. - говорил "машка" и степенно уходил.
О, Теберда! Сколько они могут издеваться надо мной!
Сегодня я решил лететь в Америку. Там педерасты, а я - турист. Да, я
хочу извратиться. Да это стоит больших денег (американцам на все
наплевать, кроме своих загорелых мужественных попок). Да, я заработал
деньги у мерзких японцев, которые испражнялись мне в рот. Да, меня чуть на
застукали с этим, и мне пришлось отвечать, что я ел у самого себя (как
хорошо, что говно у всех одинакового вкуса!). Но я хочу испытать все то,
что видел когда-то в детстве, подсматривая за своим родителем, который
истратил все свои приличные довольно деньги, заработанные дедушкой, на
разные забавы. Я хочу! И хотя и у нас можно найти любые удовольствия и
радости, мне наплевать. Я просто хочу увидеть другую страну; посмотреть на
небоскреб и прикоснуться к заднице Американской Мечты - главному их
монументу, стоящему где-то там. И я полетел.



2. В САМОЛЕТЕ

Стюардесса с большим хуем на лбу спросила меня:
- Коньяк, изжолку, мочу, говно, воду?
- Я хочу кольнуться, - сказал я робко.
- Бой, ты дурак, шутишь?! - рассердилась она. - Иди-ка быстро в
туалет, подожди.
Я встал, но тут самолет вошел в крутой вираж. Я упал на какого-то
вьетнамца, напоминающего желе, и он тут же начал меня обволакивать, урча.
- Ты - ласковый, как груша в моей стране! - воскликнул он.
- Иди в дупло! - крикнул я. - Я - русский!
Он выделял какую-то пахучую вещь, напоминающую клей. Он был страшно
похотлив.
- Ты летишь в Америку, муздрильник? - мурлыкал он. Я не мог
отпутаться от этого липкого человеческого существа. - Там свобода, там
все. Ты монолиз?!
- Да, - агрессивно отвечал я.
И тогда этот гад начал раздражать мои уши своими щупальцами, или