"Йордан Радичков. Жаркий полдень" - читать интересную книгу автора

темнела рощица, между деревьями торчали антенны радиостанции. Командиры
расхаживали взад-вперед по плеши возле вышки, из рощицы то и дело
выскакивали солдаты и офицеры связи, докладывая генералу о поступивших к ним
сообщениях. Генерал, похудевший и загорелый, с покрасневшими глазами,
прохаживался, окруженный офицерами. Вот уже несколько дней напряжение этих
маневров словно держало его под током - все его сознание было поглощено
боевыми операциями частей, движением и перегруппировкой сил, которые в этот
мирный полдень проходили проверку перед лицом своей страны.
Эта сила, думал генерал, должна соответствовать жизненным силам
отечества, должна быть в состоянии защитить его богатства. Ведь чем больше
растут богатства, тем больше аппетиты тех, кто на это зарится.
Генерал смотрел на север, где вчера его части прошлись огнем. Север был
исполнен тишины и спокойствия.
Со стороны рощицы показался вертолет и, внеся разлад и путаницу в
работу радистов, сел на макушку холма. В воздух взметнулись пыль и сухая
трава.
Вертолет был в личном пользовании генерала, и, с тех пор как начались
маневры, он то и дело оседлывал его, точно велосипед. Летчики не вылезали из
кабины, ожидая приказаний.
Офицер связи подбежал к генералу и доложил, что на автодорожном мосту
через Черказскую реку образовалась пробка и форсирование приостановлено.
- Как на мосту? - удивился генерал.
Ему сказали, что колонны на мосту и что все шоссе забито.
- Быть этого не может! - Генерал начал нервничать. - Какое же это
форсирование, если нужен мост?
Он хлопнул себя рукой по бедру.
- Какая нелепость! Форсировать реку через мост!
Генерал уже шагал на своих крепких ногах к вертолету. Лопасти винта
снова дрогнули, и генерал, усаживаясь, приказал лететь к мосту на Черказской
реке. Винт выпрямился, его крест растворился в большом сером круге, потом
этот круг чуть прогнулся. Двигатели работали быстро, железное брюхо машины
наполнилось треском; вертолет, легко оторвавшись от земли, пролетел,
пригибая деревья, над рощицей и, прежде чем взять курс на мост, описал
полукруг над холмом.
Второй пилот развернул карту, определяя квадрат полета. Генерал, сидя в
тесном брюхе машины, испытывал такое ощущение, точно мотор работал в нем
самом, в его сердце, - так сильны были вибрация и треск. Он смотрел в
иллюминатор. Земля наклонилась, угрожая все стряхнуть с себя, потом
выровнялась и побежала под вертолетом, то собираясь в складки, то
расправляясь, вся разбитая на квадраты, прорезанная каналами, словно ее
вылепили дети.
Генерал встал и принялся расхаживать по тесной кабине, нервно
поглядывая в иллюминаторы... Вот наконец шоссе, черное и блестящее. Оно
извивалось под ними, как черный канат, брошенный чьей-то рукой среди полей и
рощ.
Параллельно шоссе, но спрямляя его изгибы, шло железнодорожное полотно.
Генерал увидел сверху застывший на рельсах поезд и удивился, что поезд стоит
именно здесь, где нет ни станции, ни разъезда. Не поверив своим глазам,
генерал поглядел с другой стороны, но поезд действительно стоял, черный и
неподвижный. Ему показалось, что где-то впереди, около паровоза, мелькнули