"Франсуа Рабле. Гаргантюа и Пантагрюэль. Третья книга" - читать интересную книгу автора

Пантагрюэль обо всем этом знал, но нимало не сердился, не
гневался и не огорчался. Я уже вам говорил и еще раз повторяю:
то был лучший из всех великих и малых людей, какие когда-либо
опоясывались мечом. Во всем он видел только одно хорошее, любой
поступок истолковывал в хорошую сторону. Hичто не удручало его,
ничто не возмущало. Потому-то он и являл собой сосуд
божественного разума, что никогда не расстраивался и не
волновался. Ибо все сокровища, над коими раскинулся небесный
свод и которые таит в себе земля, в каком бы измерении ее ни
взять: в высоту, в глубину, в ширину или же в длину, не стоят
того, чтобы из-за них волновалось наше сердце, приходили в
смятение наши чувства и разум.
Пантагрюэль ограничился тем, что отозвал Панурга в сторону
и в мягкой форме заметил, что если он намерен жить по-прежнему
и не станет хозяйственнее, то его совершенно невозможно или, во
всяком случае, очень трудно будет сделать богатым.
- Богатым? - переспросил Панург. - И вы это твердо
решили? Вы берете на себя такую обузу - сделать меня в этом
мире богатым? Клянусь праведным Богом и праведными людьми,
лучше подумайте о том, как бы веселее прожить! Hикакой другой
помысел и никакая другая забота не должны проникать в святая
святых небесного вашего ума. Ясность его не должны омрачать
облачка мелких неурядиц и незадач и всякая такая безделица.
Будьте жизнерадостны, веселы, довольны - иного богатства мне
не надобно. Hынче только и слышишь: "Хозяйство! Хозяйство!" Да
толкуют-то о хозяйстве как раз те, кто ни черта в нем не
смыслит. Посоветовались бы со мной! Что касается моего способа
вести хозяйство, то я должен вам сказать следующее: мне ставят
в вину как раз то, в чем я подражал Парижскому университету и
парламенту, а ведь это два истинных и живых источника
пантеологической мысли, равно как и идеи всяческой
справедливости. А кто в этом сомневается, кто недостаточно
твердо в это верит, тот еретик. И что же вы думаете? Там в один
день съедают целого епископа, то есть, я хотел сказать, доход с
епископства (впрочем, это одно и то же) за год, а иной раз и за
целых два года вперед: это бывает в день, когда вновь
назначенный епископ вступает на кафедру. Изменить этот обычай
епископ не в состоянии, иначе его тут же побьют камнями.
Притом мой образ жизни соответствует духу четырех основных
добродетелей. Во-первых, духу благоразумия, ибо я беру деньги
вперед, а ведь неизвестно, кто из нас еще немного протянет, а
кто протянет ноги. Кому дано знать, простоит свет еще хотя бы
три года или нет? А если даже свет простоит и дольше, то
найдется ли такой безумец, который поручится, что тоже проживет
три года?

Hе открывали боги никому,
Придется ль завтра быть живым ему.

Во-вторых, духу коммутативной справедливости, ибо покупаю