"Джулия Куинн. Мистер Кэвендиш, я полагаю.. ("Два герцога" #2) " - читать интересную книгу автора

впереди, в том неясном и малоодетом месте, где он мог пройтись своими руками
чуть вниз и вокруг, мимо внутренней стороны ее бедер, щекоча большими
пальцами их путь вверх, и вверх, и вверх...
О господи, ему, возможно, придется назначить конкретную дату.
Он углубил поцелуй, наслаждаясь ее тихим удивленным вскриком, затем
притянул ее ближе. Она восхитительно вжималась в него своими мягкими
изгибами и упругими мускулами. Она любит ездить верхом; он где-то это
слышал.
- Вы прекрасны, - прошептал он, задумываясь, а ездила ли она
когда-нибудь в седле по-мужски, раздвинув ноги.
Но сейчас было не время, и, конечно же, не место, чтобы позволить
своему воображению настолько разыграться. Итак, уверенный, что свел на нет
ее небольшое восстание, он отступил, позволив одной руке задержаться на ее
щеке, прежде чем окончательно от нее оторваться.
Он почти улыбнулся. Она уставилась на него, совершенно ошеломленная,
словно не вполне увереная в том, что только что произошло.
- Я провожу вас? - спросил он.
Она покачала головой, прочистила горло и наконец произнесла:
- Не могли бы вы уйти?
- Я не могу оставить вас здесь.
- Я могу вернуться самостоятельно. - Томас, должно быть, посмотрел на
нее с сомнением, поскольку она продолжила: - Если вам нравится, вы можете
проследить, как я войду в здание.
- Почему вы не желаете, чтобы вас увидели со мной? - пробормотал он. -
В ближайшее время я стану вашим мужем.
- В самом деле?
И он спросил себя, куда же делось то ошеломляющее чувство страсти,
поскольку теперь она смотрела на него ясным спокойным взглядом.
- Вы ставите под сомнение мое слово? - спросил он нарочно безразличным
голосом.
- Ни в коей мере. - Амелия встала и отошла от него подальше. Но это
было не бегство, а скорее сигнал для него - она больше не загипнотизирована.
- Каковы тогда ваши намерения?
Она повернулась и улыбнулась.
- Конечно вы будете моим мужем. Я лишь сомневаюсь, что это произойдет
"в ближайшее время".
Томас долго на нее смотрел, прежде чем произнес:
- Мы никогда не говорили откровенно, вы и я.
- Нет.
Определенно, она была более умна, чем он склонен был думать. "Это
хорошо, - решил он, - временами досадно, но в целом хорошо".
- Сколько вам лет? - требовательно спросил он.
Ее глаза расширились.
- Вы не знаете?
Ад кромешный. Сегодня что, женщины вооружились против него?
- Нет, - ответил он, - не знаю.
- Мне двадцать один год - насмешливо сказала Амелия, присев в легком
дразнящем реверансе. - Я теперь старая дева, без всяких сомнений.
- О, прошу вас.
- Моя мать в отчаянии.