"Эллери Квин. Приятное и уединенное место" - читать интересную книгу авторапродолжай.
- Какой смысл? Это бесполезно, Эллери. Возвращайся к своей работе. - Инспектор сделал вид, что встает. - Я уж как-нибудь справлюсь. - Ты знаешь, что можешь здорово действовать на нервы? - сердито сказал Эллери. - Что значит "бесполезно"? Польза всегда есть! Но я не могу быть полезным, пока ты держишь меня в неведении. Каковы факты? Есть какие-нибудь улики? - Есть. По крайней мере две. - Старик умолк. - А конкретно? - Обе указывают прямиком на убийцу, - бодро ответил инспектор. - На кого именно? - На Марко. - Брата жертвы? - Верно. - Тогда в чем проблема? Не понимаю, папа. Ты выглядишь озадаченным и в то же время говоришь, что у тебя имеется пара улик, непосредственно связывающих брата убитого с преступлением. - Так оно и есть. - Но... Ради бога, что это за улики? - Достоверные, но ты бы назвал их старомодными. - Инспектор потянул себя за усы. - Вы, современные авторы детективов, постеснялись бы использовать их в своих историях. - Ладно, ты довел мой интерес до точки кипения, - мрачно сказал Эллери. - Давай вернемся к делу. Что это за достоверные и старомодные улики? - Судя по состоянию библиотеки Джулио, там происходила жестокая борьба. - Какую? - Золотую, с монограммой "МИ". - Ее идентифицировали как принадлежащую Марко Импортунато? - Угадал. На ней остались нитки. Это первая улика. - Пуговицы, найденные на месте преступления, вышли из моды вместе с длинными гетрами и стоячими воротничками, - заметил Эллери. - А другая улика? - Вышла из моды вместе с мешковатыми костюмами. - Но что она собой представляет? - След ноги. - Босой ноги? - Мужского ботинка. - Где его нашли? - В библиотеке убитого - на месте преступления. - И вы считаете, что это след Марко? - Мы в этом уверены. - Пуговица и след ноги! - воскликнул Эллери. - В 1967 году! Ну, полагаю, такой анахронизм возможен. Но если все настолько ясно, что тебя беспокоит? - Все не так уж ясно. - Но ты сказал... - Я же предупреждал тебя, что дело сложное. - В каком смысле? Старик поставил пустой стакан на пол, где его, очевидно, было удобнее |
|
|