"Патрик Квентин. Он и две его жены " - читать интересную книгу автора

не притуплённой, как тогда, в маленьком гостиничном номере в Портофино. И я
чувствовал, как во мне угасает волнение, вызванное сегодняшней встречей с
Анжеликой. Не было, разумеется, смысла винить ее в чем-то - просто она пошла
своей дорогой, а я - своей. Счастливым случаем было то, что моя дорога
пересеклась с дорогой Коллингхемов и что с их помощью - а особенно с помощью
Бетси, - я совершенно вылечился от Анжелики.
Я повернулся на кровати, чтобы коснуться плеча моей жены. Она спала. Я
осторожно поцеловал ее, обнял ее плечи и спокойно заснул.
В настоящее время мое положение в издательском комплексе Коллингхема
было еще более сложным и деликатным, чем обычно. Оказалась вакантной
должность вице-председателя по делам рекламы, и старый Си Джей обещал ее
одновременно мне и Дейвиду Маннерсу, который работал в фирме дольше меня и,
разумеется, от всего сердца меня ненавидел как любимчика шефа.
Однако в действительности я вовсе не был его любимчиком, а то, что
Бетси была моей женой, только ухудшало дело. Несмотря на то, что Си Джей
лишь частично отдавал себе в этом отчет, его постоянно злили независимость и
самостоятельность Бетси и ее успехи как на почве "Фонда борьбы с лейкемией",
так и в супружестве. Я был глубоко убежден, что если бы я сделал
какой-нибудь опрометчивый шаг или допустил какую-нибудь ошибку, он
немедленно заявил Бетси: "Вот видишь? Разве я не говорил тебе? Вот
результаты того, что серьезную работу поручили какому-то бумагомарателю
только потому, что он твой муж".
На следующее утро ситуация стала еще более напряженной. Дейвид Маннерс
был вызван его величеством единожды, а я - даже два раза. Я был убежден, что
Си Джей упомянет о вице-председательстве. Однако каждый раз он как-то
откручивался от этого вопроса. В первый раз он вызвал меня, собственно
говоря, без всякого повода; а когда я предстал перед ним вторично, он сидел,
усмехаясь, за своим огромным письменным столом. У него был широкий рот и
блестящие выпученные глаза, что придавало ему сходство с жабой.
- Я как раз вспомнил, - начал он, - что это вроде бы сегодня Бетси
собирается зайти ко мне, чтобы подоить меня во благо ее проклятой
благотворительности.
Он великолепно знал, как я отреагирую на его слова, так как Си Джей
всегда знает, что и с какой целью он делает. Он разработал свою собственную
систему испытания людей, держа их в состоянии неопределенности. Если бы я не
знал его так хорошо, я охотно прикончил бы его в эту минуту.
- Я надеюсь, что и ты придешь, - сказал он. - Мне пригодится любая
моральная поддержка. Ох, уж мне эти занудные бабы! Я боюсь их, как огня!
- А как же, - ответил я спокойно. - Мы собираемся прийти вдвоем.
- Это отлично, мой мальчик. И, Бога ради, скажи своей женушке, чтобы
она воздержалась от всех этих возвышенных разговоров, пока я не съем обед.
Такие вещи фатально действуют на мое пищеварение. Итак, точно в семь?
Мы явились в Ойстер-Бей точно в семь в полном параде, хотя до этого
должны были еще заскочить за Полом и Сандрой, машина которых была в ремонте.
Меня очень радовало, что Пол тоже будет на этом обеде.
По странной иронии судьбы Бетси именно в те минуты, когда она больше
всего зависела от поддержки отца, становилась удивительно неловкой и
скованной, да и на меня чопорная, исполненная великолепия атмосфера этого
дома действовала угнетающе. А Пол великолепно умел сочетать в себе легкий
цинизм с детской беззаботностью и юмором - все это привлекало меня к нему